такое? Я не слышу, -
говорит сестре Ариша.
Ну а та к воде шагнула,
низко голову нагнула.
И вода заколыхалась.
И Алена вновь призналась:
– Нет, я слышала, сказали,
будто в ухо мне шептали:
«Рана, Рана». – Нет, пора
нам домой идти сестра.
Спит Алена у окна
в темной комнате одна.
За окошком тишина.
Черной ночи глубина
поглотила всю деревню.
Но обряд старинный, древний
этой ночью состоялся.
Кто-то в дверь к ней постучался.
Но она не слышит, спит.
Под ногами пол скрипит.
От двери идут следы
мокрых ножек от воды.
Над Аленой тень висит.
Кто-то шепчет, говорит:
– Что же спишь ты, раз звала?
Видишь, я к тебе пришла.
Постаралась ты на славу.
Мне веночек твой по нраву.
И Алена тут проснулась
и от страха задохнулась.
Хочет что-то прокричать,
но ни звука не издать.
Воздух ртом она хватает.
– Что же так тебя пугает? -
ей русалка говорит,
– Не такой уж страшный вид
я имею. Твой венок
в эту ночь меня привлек.
Верно, дева водяная
не косая, не рябая,
а красива и стройна,
и почти обнажена.
Платье мокрое висело,
облепив нагое тело,
еле груди прикрывая.
Но Алену все пугает
в этой дикой красоте.
Пахнет тиной, вся в воде.
И глазищи в пол-лица,
и ресницам нет конца.
Взгляд стеклянный не мигает.
Губы синью отливают.
На кровать она присела.
И дрожит Алены тело.
Руки дева протянула.
– Что ж, меня ты обманула?
Ты ж венок мне принесла,
мое имя назвала.
Попросить о чем хотела?
И Алена побледнела.
– Рана? Так тебя зовут?
Засмеялась дева тут.
И Алена смех узнала,
у реки его слыхала.
– Говори, чего желаешь!
По ночам о чем мечтаешь?
– Страшно мне. Ты не обманешь?
В омут черный не заманишь?
Снова смех, глаза сверкают
и Алену обжигают.
– Говори, да не тяни.
Вижу, что живешь в тени
ты красавицы сестрицы.
От тоски тебе не спится.
Женихов у той не счесть.
У тебя она лишь есть.
Верно?
