первого человека в жизни, которому ты вправду небезразличен.
К началу марта наши обычные встречи – автобус, кафе, скамейки на берегу – пришлось отменить. Стало холоднее, задул арктический ветер, а красивый заснеженный пейзаж с туристических открыток весь покрылся толстой коркой льда. Сдвинутый бульдозерами на обочины дорог снег лежал грязными, почерневшими сугробами. И настроение у местных жителей было соответствующее. Они уныло тащились по жизни, преодолевая третий месяц зимы.
Как-то раз, ближе к вечеру, когда мы ехали из школы до города, Бенни сказал мне:
– Давай сегодня зайдем к вам.
При мысли о нашем домике, где к стенам были пришпилены куски ткани с блестками, где стояла разномастная паршивая мебель, а крышка кухонного стола была изрезана ножом, мне стало не по себе. Но сильнее всего меня испугала мысль о матери – какой шум она поднимет из-за Бенни. Я представила, что Бенни видит, как моя мать собирается на работу, как валит пар из ванной, как визжит фен. Представила, как после работы мать отклеивает от век накладные ресницы и бросает их на журнальный столик в гостиной.
– Лучше не надо, – сказала я.
Бенни скорчил рожицу:
– Да ладно. Вряд ли все настолько плохо.
– Домик совсем крошечный. Мать нам будет все время мешать. – Я растерялась. – Давай лучше к тебе пойдем.
Я ждала, что Бенни отведет взгляд и тем самым даст мне понять, что я перешла запретную линию. Но он только быстро улыбнулся.
– Пойдем, – сказал он. – Только дай мне слово, что не струсишь.
– Не струшу.
Взгляд Бенни стал печальным.
– Да нет, струсишь. Но это нормально. Я тебя прощаю.
На этот раз, доехав до Тахо-Сити, мы не пошли в город, а пересели на другой автобус и направились к западному берегу озера. Чем ближе мы были к дому, тем больше волновался Бенни. Он размахивал руками и постукивал ногами и зачем-то начал читать мне лекцию про стили комиксов, о которых я даже не слышала.
А потом он вдруг сказал:
– ОК, приехали.
Он вскочил и дал знак водителю, что мы хотим выйти. Автобус послушно содрогнулся, останавливаясь, двери открылись, и мы оказалась на заледеневшей дороге. Я устремила взгляд на показавшийся мне бесконечным забор, сложенный из речных валунов. Забор был таким высоким, что за ним ничего не было видно, и вдобавок его венчали железные колья. Бенни перебежал через дорогу, к воротам и набрал комбинацию цифр на кодовом замке. Створки ворот открылись, при этом нижний край противно скрежетал, задевая лед. Как только мы вошли за ворота, вдруг стало тихо-тихо. Я услышала, как ветер шевелит хвою сосен, как поскрипывают деревья под грузом тяжелых шапок снега на ветках. Мы медленно пошли по подъездной дороге, и наконец перед нами возник особняк.
Таких домов я прежде никогда не видела. Он был похож на настоящий замок – такой, каким я могла представить
