Организм не будет подавать признаки голода, ты просто потеряешь сознание от истощения.
Послушно принимаю питание – и меня словно обливают кипятком. Кожу покалывает иголками, в горло словно насыпали красного перца. Захожусь в кашле, прижимая руки к горлу. На глазах выступают слезы.
– Кажется, слишком большая доза, – вздыхает Маллори, но ничего не делает, чтобы мне помочь.
Несколько минут прихожу в себя, а потом мне становится хорошо и немного сонно.
– Что со мной будет после того, как я получу настройку? – спрашиваю я. В памяти всплывают слова Берта о публичном доме.
– Ты станешь частью Эливара и должна будешь приносить ему пользу, – спокойно говорит Маллори, снимая с себя пальто. – Сначала пройдешь службу, потом тебе нужно будет найти работу. Здесь нельзя быть бездельником, за это можно попасть в тюрьму или вовсе проститься с жизнью.
– Что ты имеешь в виду, говоря о службе? – хмурюсь я.
– Публичный дом, – просто отвечает Маллори, словно в этом нет ничего такого. Вздрагиваю всем телом и потираю плечи, чтобы как-то скрыть это. Но он, похоже, не замечает этого. – Каждая девушка находится там какое-то время после того, как ей исполняется шестнадцать. Будь ты мужчиной, тебя бы отправили на стройку или какую-то другую тяжелую работу на благо города.
– А если я не хочу?
– У тебя нет выбора. Будешь отлынивать от службы – сперва попадешь на Площадь позора, а потом все равно в публичный дом, только срок нахождения там будет больше, – говорит Маллори и открывает дверь в соседнее помещение. Там висят в воздухе пять световых экранов. Они не похожи на привычные мониторы, но выполняют схожие функции. Вижу на них странные формулы и бесконечное число непонятных мне значков.
– Мне уже не нравится здесь, – говорю я. Маллори смеется.
– И мне. Но ничего не поделаешь, сбежать отсюда нельзя.
– Совсем? Разве такое бывает?
– Нет, ну, попробовать ты можешь, но тебя скорее всего, поймают, – назидательным тоном говорит Маллори. – А если все-таки получится, активируют отравляющие вещества в настройке, и ты погибнешь. И, да, границы Алзории закрыты. Новый король не желает общаться с соседями.
– Звучит очень воодушевляющее, – бормочу я.
– Я так и не понял, откуда ты, – говорит Маллори и смотрит мне в глаза.
– Я жила в России. Слышал о ней когда-нибудь?
– Увы, нет. Видимо, это какая-то очень маленькая страна, где живут свободные люди.
Маллори погружается в работу и напрочь забывает обо мне. Слоняюсь по комнате, не зная, чем себя занять. Подхожу к окну и пялюсь на улицу. На людей, одетых в стиле викторианской Англии, небольшие красные домики с белой отделкой. Как так получилось, что я оказалась здесь? Что произошло в тот момент, когда Юрий выстрелил мне в спину? Невольно передергиваю плечами, но боли не чувствую. Видимо у Маллори и правда чудесное питание, которое может даже мертвого поставить на ноги. Поднимаю глаза и смотрю на небо. Оно серое
