есть герой! – довольно говорит он.
– Если только отрицательный, – вздыхаю я, вспомнив встречу в лесу.
Вергилий улыбается, обнажая белые зубы и становится похожим на хищника. От него исходит энергия опасности и чего-то запретного. Он притягивает меня к себе еще ближе. Так близко, что я чувствую, как бьется его сердце. Мне становится так жарко, словно кровь во всем теле взяла и закипела.
– Я не сплю с парнями, которые меня похищают, – глухо произношу я. – Это для тебя достаточно уважительная причина?
– А мне показалось, моя харизма тебя заводит.
– Заводит. Появляется желание тебе врезать, – честно говорю я и нахожу в себе силы отстраниться. Он не старается меня удержать, и я отхожу к окну.
– Ладно, черт с тобой, – ворчит Вергилий, хватая с кровати подушку. – Спи одна.
Я все еще с опасением смотрю, как он укладывается на полу и укрывается своим пальто. Забираюсь на кровать и ныряю под одеяло. Вергилий хлопает в ладоши, и световые шары гаснут. Комната погружается в темноту. Подсознательно жду, что Вергилий на меня набросится, но он лишь тихо сопит, и я понимаю, пока я тут лежу и боюсь, он уже крепко спит. Подавив смешок, закрываю глаза.
Удивительно, но в Эливаре мне не снятся сны. Я словно падаю в бездну и через какое-то время выныриваю из нее, как прихожу в себя после обморока. Ни бодрости, ни ощущения, что я отдохнула. Может быть, дело в том, что слишком много стресса. Ведь никогда прежде я не оказывалась в другом мире и не проходила такие странные испытания. Вспоминаю про Адель и мне становится неловко – она ведь ждала меня и ей, наверное, очень обидно. От одного воспоминания о девушке из леса рана на ладони, уже покрывшаяся корочкой, начинает болеть. Черт.
Мне не хочется шевелиться, но боль в шее от неудобной позы требует, чтобы я сменила положение. От мысли, что я сейчас снова увижу Вергилия, становится не по себе. В душе просыпается беспокойство, и телу становится некомфортно, словно перед наказанием. Учитывая, как он вел себя со мной, ничего удивительного.
Нехотя открываю глаза и встречаюсь взглядом с Вергилием, который уже проснулся и включил световые шары. Он лежит на боку, подперев голову рукой и смотрит на меня. Сколько времени он так делал, пока я спала? В один миг меня охватывает раздражение.
– Где ты так хорошо научилась драться? – вместо «доброе утро» произносит Вергилий.
Тихо вздыхаю, потому что мне не хочется об этом рассказывать. Это как вернуться в прошлое и пережить все заново. Не могу сказать, что моя жизнь была очень плоха. Скорее, моей жизни там просто не было. Вергилий терпеливо ждет, пока я начну и, собравшись с силами, говорю:
– Мой отец, следователь по особо тяжким преступлениям, всегда считал, что уметь защитить себя для девушки гораздо важнее, чем хорошо шить и готовить. Поэтому с пяти лет у меня была такая подготовка, словно я должна служить в спецназе. Каждый день был заполнен тренировками, я жила по расписанию и опоздание на минуту могло стоить ужина. А пропуск одного занятия…
