перекличку, всё станет на места.
– Кстати, – заметил Эрик, – по поводу пресловутых «способностей». Интересно, как их можно разглядеть, ничего не зная о человеке.
– Значит, есть те, кто способен увидеть. Или в поведении обладающих даром присутствует нечто особенное, чего сам индивидуум не осознаёт, но бросающееся в глаза другим. Например, если некто хорошо рисует, но никогда не видел чужих рисунков, он априори будет полагать, что и остальные люди рисуют не хуже. Вы проходили какой-нибудь тест перед тем, как попасть сюда?
– Попросили встать в круг, после чего тот засветился.
– Каким цветом?
Приятели смущённо переглянулись.
– Не помню точно. А ты?
– Тоже. Кажется, жёлтым, а может, оранжевым… Это имеет смысл?
– Вроде бы окраска надписи соответствует магии, к которой наибольшая склонность. Надо при случае узнать у кого-нибудь из учителей.
– Как они тут, не дюже строгие?
– Пока видел только одного и, по правде говоря, он меня немного напугал. Вчера вечером гуляю по второму этажу, рассматриваю портреты, вдруг сзади дверь тихонько скрипнула. Инстинктивно обернулся – смотрю, появляется мужчина с нахмуренным лицом, в красном плаще с чёрной каймой. Как взглянул на меня – честное слово, я не из трусливых, а тут захотелось сквозь землю провалиться, даже колени подогнулись. Что-то было в его глазах такое… словно до глубины души достал. Думал, если заговорит, и двух слов в ответ связать не смогу, во рту все пересохло. Но, к счастью, пронесло: отвернулся и ушёл. У такого не то что спросить, за километр обойдёшь.
– Ладно, не переживай, может, он только с виду грозный.
– Будем надеяться. Я на самом деле зашёл поинтересоваться: собрание у нас точно в двенадцать?
Приятели переглянулись.
– Вроде бы. По крайней мере, нам так сказали.
– Ну тогда побегу, надо успеть кое-что сделать.
И, раскланявшись, Фэн скрылся за дверью.
– Что-то самому спать немного захотелось, – сказал Гека, зевая. – Может, ну её, эту встречу, да покемарить малёк?
– Хочешь в первый же день прогульщиком прослыть? Соберись, выпей кофе.
– Уговорил. Но до двенадцати есть немного времени, я всё же прилягу. Разбуди меня, когда пора идти, хорошо?
– Ладно. Я тогда немного почитаю.
Вслед за красочным описанием чудес Внеземелья пошёл материал поскучнее, представляющий интерес скорее для профессиональных историков, чем для рядовых читателей. Несколько страниц, посвящённых философским спорам о природе магии, имевшим место в Византии тысячу лет назад, Эрик пролистнул, лишь бегло пробежавшись по началам абзацев: потом можно прочесть повнимательнее. Куда больше его заинтересовало преследование катаров и положения «альбигойской ереси».
«Общеизвестно, что Церковь, на словах осуждавшая занятие чародейством, в действительности никогда не отказывалась
