только он вернулся в номер, они легли было на пунцовое покрывало на кровати, но тут он повел ее в душ. Она удивилась и не знала, как реагировать: то ли восхититься его самообладанием, то ли обидеться (впрочем, об этом думать ей не хотелось). Она подчинилась – и не пожалела. Они занялись любовью там, в ванной, она стояла на коленях на мраморной скамейке, его руки обвивали ее тело, пальцы гладили между ног. А после он мыл ее волосы.
При этом воспоминании из груди Кэсси вырвался тихий, но слышный всхлип. Прямо здесь, на откидном сиденье для персонала.
– Боже, да ты плачешь, – прошептала Меган, явно внутренне балансируя между сочувствием и раздражением. – Тебе нужна помощь?
– Нет.
– Тогда в чем дело?
Кэсси шмыгнула носом и вытерла щеки пальцами.
– Не знаю, – солгала она. – Честное слово, не знаю. Но я в норме. Сейчас успокоюсь.
В воспоминаниях появилась Миранда. Когда она удалилась, Кэсси тоже собиралась уйти, но тут Алекс отвел ее в потрясающую спальню, и они снова занялись любовью. Они прикончили маленькую бутылку арака из мини-бара (тогда Кэсси казалось, что они ее добили; этим утром, вытирая голубое стекло мочалкой, она слышала, как на дне плещется жидкость). Затем вернулись к водке. Почему-то Алекс не смог отвинтить крышку и случайно разбил бутылку о прикроватную тумбочку (или разбил с досады?). Вместо того чтобы убрать осколки, они покатились со смеху. Кажется, после этого Кэсси начала одеваться. Но дальше все пряталось в тумане – на месте воспоминаний зияла дыра. Кэсси проснулась голой. Какого черта она не натянула юбку, блузку и не свалила в свою гостиницу?
Господи, все как всегда – сколько раз она просыпалась голой, с похмелья, в постели с мужиком, понятия не имея, как туда попала. Только на сей раз мужик оказался мертв.
Она снова все взвесила, пытаясь разобраться, что натворила. Что предположительно натворила. Он на нее напал, а она защищалась? Возможно, но маловероятно. Насколько она помнила, они занимались сексом дважды. И все же нет – похоже, нет. Даже если она вырубилась, это не значит, что она на все согласна. А если провал в памяти скрывает именно это: он хочет продолжения, а она сопротивляется? Они пьяны, оба пьяны в хлам. Он наваливается на нее, он не останавливается, и она бьет его по голове, лицу, спине. Она царапается, его гнев и агрессия нарастают. Ее взгляд падает на разбитую бутылку из-под «Столичной». Возможно, кое-какие осколки валяются на прикроватной тумбочке. Она дотягивается до того самого горлышка, хватает его и бьет насильника, как ножом. Перерезает ему глотку. Мысленным взором она видит свое движение наотмашь и образовавшуюся рану.
А потом она засыпает.
Кэсси пожалела, что утром не пригляделась к телу повнимательнее. Увидела шею Алекса, и с нее хватило. Отметила только, что его глаза закрыты. Не осмотрела его голову, предплечья. Куда еще могло угодить горлышко от бутылки? Неизвестно.
И все же, анализируя
