бедах. Как король говорит: «Нельзя жертвовать интересами народа ради своих – никто не будет доволен». Я же могу поговорить с королём, упросить их признать вас официально королевой. Вы же до сих пор не провели церемонию? – королева вздрогнула и отпрянула от Грега. Его отношение пугало. О своих мыслях он говорил лишь про себя. Наблюдение через зеркало ничего не дало. – Время пришло. Есть хорошая возможность. Я же обещаю вас подготовить к этому бремени.
Брови королевы взмыли вверх. Она открыла рот от удивления и уставилась на принца с непониманием. Алуна сомневалась в его социальной принадлежности. Он не был простым путником, рыцарем или крестьянином. Он говорил о близости с королями. Король ли? Принц? Или приближённый из знати? Однако напоминание об обязанностях правительницы заставило засомневаться в себе больше. И всё же королева, не смотря на сомнения, быстро согласилась с предложением Грега. Она была готова измениться и стать настоящей королевой.
Ночью Алуна обратилась к своей тётке. Та мягким светом легла на плечи племянницы и сжала их по-доброму, как мать: «Ты ведь знаешь, что делаешь?» – спросила её Луна. Королева легонько кивнула и снова ясно посмотрела на белое светило. В бело-жёлтом сиянии Алуна видела в Луне лик полного доброго лица. У него не было черт, каких-либо признаков, но оно было настолько родным и близким, что королева принимала его за человечье. К нему нельзя прикоснуться, можно ощутить лишь его тепло и почти неуловимую вибрацию.
– Тогда делай так как знаешь. Жизнь твоя. И как воспользоваться ею тоже твоя воля.
***
Грег начинал выть, когда возвращался в свою спальню к сумеркам. Подготовить Алуну к встрече с отцом казалась невыполнимой задачей. Королева не умела правильно держать даже вилку. Нужно было обучить всем манерам, читать, кланяться, вести перед людьми и многому другому, а она постоянно была занята из-за заботы об огромном саде. Однако её смерти Грег не хотел почему-то. Хоть и помнил своё обещание, но сердце, предчувствующее настоящую Алуну, воспротивилось насилию. При видя неё оно выпрыгивало из груди. Юноша чувствовал счастье и мечтал смотреть на королеву вечно. Молчаливая красавица увлекала его сознание. Она же стала дамой сердца. И её убить значило убить самого себя.
Цветы первой любви распускались в холодном и ледяном гроте. Двое не знали всех тонкостей своей судьбы и отдавались чувствам. Улыбка Алуны стоила всех звёзд на небосводе, а её девическая мечтательность привлекала самых покинутых.
– Даже закрыв глаза, я вижу её! Что со мной? Это неправильно, дико. Приди в себя, – хлопал по своим щекам Грег, умываясь.
Цветы оказались с шипами. Они протыкали сердце и заслоняли шершавыми листьями душу.
Алуна хваталась за грудь и крутилась в одинокой башне, не понимая, откуда исходило приятное тепло. Трепет вызывало лишь прикосновение к юноше. Греела хихикала им, но сама по себе завидовала красоте королевы, силам и возможности полюбить иностранца.
