точно, франт, повеса, фат – ему подобных нет!И службой был не утомлён, лишь скукою страдал,
А глуши всё лето он хандрил, наследство прожигал.
Антигерой. Но что с того? Дан чёткий образ нам,
Не по одёжке судит мир, а только по делам.
Шутить я буду с остротой, пищу как мадригал:
(Что очень кстати, этот стиль один поэт подал)
– Конечно, главное – душа, и с ней придём к Отцу…
Одежда пестрая к лицу идёт лишь подлецу!
P.S. Быть может, последние строки в стихе покажутся грубыми, но убить на дуэли друга – весьма нехорошее дело. Выстрел из пистолета Онегина прозвучал только из-за банального страха не быть осужденным публикой за отказ от дуэли, за «недержание слова». Надо стрелять, чтоб не «потерять лицо». Но можно потерять душу! При этом Онегина не тронула ничуть смерть Владимира Ленского, нежного влюблённого, чистого, светлого поэта, на пороге его свадьбы. Даже совесть не всколыхнулась в груди у денди.
Ну, так кого воспел Александр Сергеевич? Он показал трагическую судьбу Ленского, внутренне сочувствуя ему, но пустой и безнравственный «стиляга» оказался прославленным на весь белый свет. Все стихи с описанием природы учат школьники на уроках литературы, но суть книги – описание жизни прожигателя и тунеядца – совсем не похвальная. Онегин такой же потерянный и жалкий человек, как и Печорин, красавчик, расчётливый обольститель, холодный соблазнитель. Нет, не герои… С кого же брать пример? Не вижу… Очень расстраиваюсь, однако подчиняюсь мнению толпы и говорю: «Да, Пушкин – гений».
III
Поэт стоит и смотрит вдаль…
Под ним влюблённых ряд,
Как много долгих лет назад
Там встретиться хотят.
И я стою, но только жду,
Что он опустит взгляд,
Качнёт рукою на ветру
И подмигнёт не раз.
Я знаю, дух его живой,
Он говорил со мной…
Стихи мои благословил,
Качая головой.
Почём я знаю? Весь секрет
Сейчас вам расскажу:
– Так будет, если стих прочтёшь,
И вышибет слезу.
IV
«Кто б ни был ты, о мой читатель,
Друг, недруг, я хочу с тобой
Расстаться нынче как приятель.
Прости. Чего бы ты за мной
Здесь ни искал в строфах небрежных,
Воспоминаний ли мятежных,
Отдохновенья ль от трудов,
Живых картин, иль острых слов,
Иль грамматических ошибок,
Дай бог, чтоб в этой книжке ты
Для развлеченья, для мечты,
Для сердца, для журнальных сшибок
Хотя крупицу мог найти.
За сим расстанемся, прости.»
Нашёл то милое влеченье,
Крылатой музы ореол,
Когда течет от вдохновенья
Наш разговор и милый спор.
Пишу же вовсе не от скуки
И не для славы и хвалы,
Ещё
