потом появился Виктор. Спокойный и надежный, любящий и нежный. Он дал мне надежду, говоря, что дети не главное, что можно, если захотим взять приемного ребенка. Конечно, хочется, что бы был свой – плоть от плоти, кровь от крови! Но что делать, раз господь не дал? Все будет, все придет. Мы любим друг друга, и это главное!
– Но любовь иногда проходит…
– Любовь точно проходит. Через три года он заговорил о лечении, новых способах зачатия и…
Пауза длилась долго. Они молчали, наблюдая, как догорают головешки. Никто не встал и не подбросил дров в огонь.
– Все повторилось с разницей в финале. Виктор привез меня сюда. Первый день мы гуляли, разговаривали о жизни, но как-то напряженно… Наконец, он заявил, что мы расстанемся, если я не попытаюсь пройти новый курс лечения от бесплодия. Я ответила, что все это глупо, и я устала пытаться и вновь терять надежду. Он сказал, что уезжает, но, номер в отеле оплачен до конца недели и я могу остаться, отдохнуть, подумать. Место он выбрал удачно, прямо посреди туристической тропы, где-то между ээээ…
Урсула неопределенно повела руками и замолчала.
– Так вы оказались на краю…
– Так я оказалась на самом краю.
Они вновь долго сидели молча. Урсула начала клевать носом. Наконец, Диалькин хлопнул себя по коленям и встал. Он молча вышел из комнаты, а когда вернулся, принес подушку и одеяло.
– Поздно уже, вы будете спать на диване, а я в лаборатории. Неделя долгая и скал здесь поблизости много… придумаете что-нибудь.
– А вы странный, – сонно пробормотала Урсула.
– Какой уж есть.
Она медленно опустила голову на подушку, а он укрыл ее одеялом.
– А еще вы обманщик.
– Почему?
– Вы не угостили меня яблочным пирогом.
– Поедим пирог завтра перед отъездом, – ответил он.
Диалькин пододвинул решетку ближе к камину, и скрылся в соседней комнате.
Солнечный зайчик разбудил Урсулу. В доме стояла тишина, и только изредка снаружи раздавался стук и треск. Она встала, подошла к столу и сквозь окно разглядела Диалькина. Он не спеша колол дрова, орудуя топором, который, под солнечными лучами, молнией рассекал воздух и превращал увесистые колоды в аккуратные баклажки. Только теперь она уловила едва различимый аромат свежей выпечки. Желудок предательски заурчал, заставляя сглотнуть слюну, но хозяйничать в чужом доме она побоялась.
Накинув куртку, Урсула вышла наружу. Прохладный воздух солнечного утра бодрил. Легкий туман укрывал низкую разноцветную траву. Треск и удары прекратились, но она не обратила внимания, а отошла от дома шагов десять и только затем обернулась. Берлога оказалась вполне приличным одноэтажным сельским домиком, с пристройкой и гаражом на две машины. Только теперь она посмотрела на Диалькина, который стоял, опираясь на топорище, и наблюдал за ней.
– Доброе утро, –
