старшим товарищам-большевикам строить новое светлое будущее было огромным. Помогали в депо, восстанавливали цеха на стекольном заводе, расчищали от хлама помещения школ и казарм, проводили дезинфекцию.
В те годы на Северном Кавказе свирепствовал тиф, особенно так называемый возвратный. Умер Дмитрий Васильевич, отец моей бабушки. Все ее дети тоже переболели тифом, но выжили, хотя жили тяжело, впроголодь. Со снабжением продуктами в Минводах были большие перебои. Отец часто вспоминал, как на третьем году обучения на кубанском рабфаке, куда он был направлен по комсомольской путевке осенью 1920 года, он с дедом Ефимом поехал добывать муку на ближайшую железнодорожную станцию. Муку решили поменять на гитару, с которой со слезами рассталась старшая сестра отца Лиза. Елизавета увлекалась музыкой, хорошо играла на гитаре и, конечно же, тяжело переживала потерю любимого инструмента. Однако дед был неумолим. Его приказам должны были подчиняться все.
На железнодорожную станцию успешно добрались, муку достали, но на обратном пути отец попал в жуткую историю, которая могла закончиться для него трагически. Во время поездки он сидел, свесив правую ногу, на задней части тендера паровоза. Паровоз дернулся, нога соскочила и оказалась зажатой между вагоном и паровозом. Боль была дикая. Травмированная нога долго не заживала, лечили ее почти год. Благодаря знакомому фельдшеру, ежедневно на протяжении шести месяцев делавшему отцу компрессы и массаж, больную ногу от ампутации спасти удалось, но учеба была прервана, и отца сняли с питания при рабфаке, что грозило ему настоящим голодом. Нередко, когда отец приходил в студенческую столовую к друзьям, ему буквально приходилось попрошайничать. Однажды Александра Дмитриевна привезла бутылку меда, которую он, изголодавшийся, опорожнил тут же, а потом долго мучился от болей в желудке. Ценой больших усилий отец сумел все же догнать в учебе ушедших вперед друзей-студентов и успешно окончить курс на биологическом факультете рабфака.
Воспоминания отца о жизни в краснодарском рабфаковском общежитии вызывают и смех, и слезы. Один из его друзей, студент медицинского факультета, постоянно ходил в шинели, надетой на голое тело. Другой одежды у него просто не было. Так, в шинели, он и спал, и сидел на лекциях, и ходил в столовую. По вечерам студенты, расположившись возле печки-буржуйки, очищали белье и куртки от вшей, смахивая паразитов на горячую печь. Однажды кто-то из студентов-медиков принес из анатомички человеческий череп, его использовали вместо пепельницы. Потом череп выбросили на улицу, чем вызвали панику у жителей Краснодара. Каждый развлекался, как умел. Друзья потом долго вспоминали, как горожане осторожно обходили валяющийся возле дома череп, одни – крестясь, другие – чертыхаясь. Отец по вечерам занимался в художественной студии, как тогда говорили, «по портретной части». Умение писать портреты не раз спасало его
