как? – возмутилась Кайлин.
– Привыкай. В этом мире боятся асоциальных людей, особенно если они пробужденные.
– Что же мы такого совершили, за что нас так ненавидят? – она схватилась за подлокотник сидения, чтобы на каждом повороте не болтаться на ремнях безопасности, как муха в паутине.
– Мы с тобой ничего не совершали, – Маркус продолжал активно крутить руль. – А вот пробужденные из первой волны натворили много бед.
– Это из-за осложнений после криогенизации? – предположила Кайлин.
– Да, в основном. Ты же понимаешь, что тебе повезло.
– Зря ты так думаешь. Я не могу кое-что вспомнить из прошлого.
Маркус искоса взглянул на нее:
– И много черных пятен?
– Достаточно.
– Странно признаваться в этом тебе, но у меня были проблемы с речью после пробуждения.
Кайлин удивилась:
– Ты не мог говорить?
– Да, я не мог правильно выговаривать слова.
– И долго это продолжалось? – она даже слегла к нему наклонилась, спрашивая об этом.
– Несколько месяцев, пока Гийон не заставил меня зачитывать ему по вечерам Уголовный кодекс.
– Что? – засмеялась Кайлин.
– Да-да. Практически каждый вечер я вслух читал Гийону параграфы из законодательства. Три месяца мучений – и я не только смог выносить приговоры, но и вполне четко произносил слова.
– Гийон не производит впечатления человека, который мог бы на такое пойти.
– Я знаю, – кивнул Маркус. – Но у всякого поведения есть свои причины.
– Хочешь сказать, что его ненависть ко мне, – она указала на себя, – имеет личное происхождение?
– Его жена и годовалый сын погибли в автокатастрофе по вине пьяного пробужденного. Гийон выжил ценой некоторых преобразований, которые ты уже оценила, но жену и ребенка спасти не удалось. Хуже всего, что виновный в аварии не был гражданином, и ответственности за содеянное не понес.
– Это как? – опешила Кайлин.
– А вот так. За его спиной стояли влиятельные люди и единственное, что грозило обвиняемому – это признание его нестабильным. Естественно, диагноз не подтвердился, и он остался жив.
– И где он сейчас? – не поняла Кайлин.
– Не знаю. Сианна как-то обмолвилась, что Гийону известно его место жительства, но на этом всякие домыслы прекратились.
– А ты как думаешь?
– Не знаю, честно, – пожал плечами Маркус.
– И давно это с ним произошло? – тихо спросила она.
– Еще до моего прихода в группу.
– У него левая рука стальная, – обронила Кайлин.
– И левая нога тоже. Точно так же, как и вся грудь, – добавил Маркус.
– А сколько ему лет?
– Тридцать три.
Маркус свернул на парковку у высотного зеркального здания и остановился прямо напротив вывески какого-то модного бутика.
В
