безучастной к поведению своего мужа, гнев затмил его разум. Он подал знак рукой. Свет в зале стал тускнеть. Гости приготовились смотреть на молодую пару, которая откроет танцевальный вечер.
Урджин встал со своего места. Именно в этот момент Эста открыла глаза и поняла, что вокруг царят полумрак и тишина. Она повернулась к Урджину, но, не обнаружив его рядом, подняла глаза. Он вызывающе ей улыбался.
– Дорогая, ты же была не против того, чтобы мы с Клермонт открыли танцевальный вечер традиционным вальсом.
Эста перевела взгляд на Стефана. Брат кивнул ей в знак подтверждения его слов. Тогда Эста посмотрела на Клермонт. Ее самодовольная улыбка заставила Эсту закипеть от злости. Как он мог так поступить с ней? Да как вообще у него на это ума хватило? Выставить жену на посмешище, открывая танцевальную часть приема вальсом с любовницей? Эста не могла позволить унизить себя подобным образом. Идея пришла в голову незамедлительно. Она улыбнулась сама себе и тут же обратилась к Урджину:
– Дорогой, на Олмании танцевальный вечер принято открывать танцем хозяйки приема. Надеюсь, ты не будешь против того, чтобы я исполнила традиционный олманский «Огненный танец», после чего вы с Клермонт станцуете вальс?
– Эста, – зашипел Стефан, – не вздумай. Raben Tuere не для тебя.
– Почему же? Это национальная традиция.
– Это опасно. Ты не чувствуешь энергию.
– Этот танец опасен? – переспросил Урджин.
«Да!», «Нет!», – одновременно ответили Стефан и Эста.
Урджина такой поворот событий слегка отрезвил. Только сейчас он стал соображать, что на самом деле происходит. Отказать Эсте – значит прилюдно унизить жену, позволить ей танцевать – подвергнуть опасности, и какой именно, он пока не знал.
Эста поняла, что Урджин в замешательстве, и взяла инициативу в свои руки.
– Зафир, ты не дашь мне свои пульсары?
– Может, не следует, Эста?
– Пульсары, Зафир! – зашипела она и протянула руку.
Он достал из кармана два маленьких полупрозрачных камешка и вложил их в ее ладонь.
– Я надеюсь, ты понимаешь, на что идешь.
Эста поднялась, наклонилась к Урджину и тихо сказала:
– Raben Tuere, или «Огненный танец» жена танцует для своего мужа. Любовь супруга в этом танце ассоциируется с пламенем, способным испепелить женщину, если мужчина того захочет. Стефан, – обратилась Эста к брату, – для меня будет честью станцевать под твое сопровождение.
Стефан только кивнул, и, встав из-за стола, направился к музыкантам.
Перед тем, как выйти в центр банкетного зала на свободную от столиков площадку, Эста отдала несколько распоряжений управляющему. Он вежливо кивнул и тут же исчез.
Урджин сел за стол и приготовился смотреть.
– Raben Tuere! – громко объявила Эста, и свет в зале погас.
В тишине раздался первый удар барабана. Зрители обернулись на звук и увидели Стефана, стоящего в углу зала. Через плечо молодого человека
