с ним на сиденье лежал служебный портфель, содержавший последний отчет о крайне важных переговорах, которые в тот момент велись с правительством Соединенных Штатов в Вашингтоне от имени казначейства. Этот отчет должен был занять его на те два часа, что ему предстояло ехать до Уорбека – ни одна минута драгоценного времени канцлера не должна была проходить впустую; но он потянулся к нему лишь тогда, когда машина уже проехала лабиринты центральных улиц Лондона и на ровной скорости покатила по автостраде.
Он положил портфель на колени, открыл его и принялся изучать листы с мелким печатным шрифтом. Великолепно составленный отчет, подумал он, именно такой, которого можно ожидать от Карстерса. Он почувствовал легкую гордость при воспоминании о том, что изначально именно он открыл Карстерса. Десять лет назад мало кто предвидел положение, которое мог занять этот молодой человек, и сэр Джулиус, который обычно без колебаний воздавал себе должное за свои достижения, полностью одобрял себя за то, что тогда был одним из этих немногих людей.
Зимнее небо застилали мрачные тучи, грозившие снегом; цифры начали плясать перед усталыми глазами канцлера. Он был рад воспользоваться этим предлогом, чтобы вернуть наполовину прочитанный отчет в портфель и снова откинуться на спинку сиденья. Карстерс! Это имя вновь возникло в его мыслях, вызвав легкое раздражение. Да, несомненно, этот парень далеко пошел, и пойдет еще дальше. Многие осведомленные служащие говорили о нем как о следующем канцлере казначейства, и сэр Джулиус, обладавший прагматизмом опытного политика, признавался себе, что никто не вечен, и что ему следует быть благодарным за то, что существуют столь способные плечи, готовые взвалить на себя это бремя, когда для него настанет час это бремя передать. (Не то чтобы этот час пробьет скоро, что бы там ни думали некоторые люди, включая самого Карстерса!) Но он также вынужден был признаться себе, что в самой глубине души ему не нравится этот его блестящий молодой коллега. Было в этом человеке что-то такое, что, несмотря на его несомненный шарм и талант, было не совсем… «благородного происхождения» – именно эти ужасные слова промелькнули в его голове. Вздрогнув, он изгнал их из своих мыслей. Нет, так нельзя! Алан Карстерс – отличный парень. Не его вина – скорее, это можно поставить ему в заслугу, – что он сделал успешную карьеру, изначально имея столь мало преимуществ. Вспомнив о своем собственном обеспеченном происхождении, он мысленно прошелся по этапам карьеры Карстерса. Начальная школа, стипендии, Лондонская школа экономики, удачный брак; да, весьма удачный брак, размышлял сэр Джулиус. Не поощряй его эта активная, амбициозная женщина – добился бы он вообще чего-нибудь, несмотря на весь свой ум? Миссис Карстерс должна приехать в Уорбек-Холл – так сказал его кузен. «Нужно не забыть сказать что-нибудь учтивое о ее муже», – напомнил он себе. Почему-то ему всегда было трудно быть учтивым с миссис Карстерс. У нее была манера преуменьшать значимость всех политиков, кроме ее обожаемого Алана. А сэр Джулиус не одобрял, когда его значимость преуменьшали.
Некоторое время он сидел, рассеянно глядя прямо перед собой. Через стеклянную перегородку ему были видны неподвижные спины двух молчаливых мужчин,
