любит-то он тебя! – припечатала меня Симка, – помнишь, ты мне про Олега рассказывала, что он с тобой встречался лишь для того, чтобы свою бывшую девчонку забыть? И на фига мне это надо?
– Да какая там любовь, Сима! – хмыкнула я, – это тетя Лена ему мозги компостирует. Думаешь, я не слышу, как они с моей мамой по телефону шушукаются? Вот бы твой Игорек да с нашей Риночкой… Ну и так далее… Будто у нас средние века, когда детей с рождения сватали! Мама поэтому и на Эйнара взъелась, она же всё мечтает нас с Игорем свести.
– Не знаю, может, ты и права, – пожала плечами Симка, – но, когда я утром с Гариком разговаривала, мне показалось, он к тебе очень неровно дышит.
– Пусть дышит, как хочет, и к кому хочет, – ни капли не прониклась Симкиными словами я, – я уже решила, что буду ждать Эйнара из армии.
– Долговато…. Полтора года всё-таки, – прищурилась подруга, – многое может случиться!
– Ничего не случится! – цыкнула на Симку я, -было бы мне восемнадцать, я бы и на присягу поехала, а так придется письма писать…
– Не понимаю я тебя, Рина, – призналась Симка, – я бы так не смогла.
– А я смогу! – сжала губы я, – поэтому Эйнар и попросил меня его дождаться.
ГЛАВА V
Мощнейший снегопад, обрушившийся на город на прошлых выходных, превратил нечищенные тротуары в сплошные заносы, и, выйдя из автобуса, мы с Симкой кое-как перебрались через преграждающие путь сугробы. К счастью, после нескольких дней непрерывной метели погода сегодня стояла сухая и безветренная, и, хотя я бы не отказалась от встречи с Эйнаром даже в лютый мороз, удовольствие от двухчасовой прогулки на свежем воздухе было бы изрядно подпорчено, да и от одного взгляда на чересчур легко одетого парня у меня по обыкновение начинало болезненно сжиматься сердце, и я в красках представляла, какого ему сейчас приходится в осенней обуви. Мы познакомились зимой, и наша укутанная снежным покрывалом любовь расцветала под завывание пронизывающего ветра, но я никогда не роптала на судьбу –близость Эйнара согревала меня изнутри, я льнула к нему всем телом, а он крепко обнимал меня за плечи и не выпускал из объятий до неизбежного момента прощания. Каждый раз мы словно расставались навсегда, так невыносимо тяжело нам было находиться в разлуке, и на меня накатывало жуткое ощущение панического ужаса, когда я вдруг вспоминала, что Эйнара скоро заберут в армию. В подобные мгновения я страстно ненавидела свой юный возраст – несовершеннолетие юридически делала меня собственностью родителей и тем самым ставило жирный крест на самостоятельном принятии решений, первым из каковых непременно стала бы поездка в часть, обязательно состоявшаяся бы даже в случае, если бы парня отправили служить на другой конец нашей необъятной родины. Эйнару исполнялось восемнадцать уже в апреле, он был почти на год старше своих одноклассников, и я не совсем понимала, почему так вышло. На второгодника Эйнар, однозначно, не походил, и я предполагала, что образовавшаяся ситуация связана с частыми переездами
