лица. Ничего хорошего не получится. А наша беда как раз в этом.
Видно, это ощущает молодежь, и наука перестала быть привлекательным, престижным делом для нее. В советское время наука была на высоте, и очень многим хотелось идти в ученые. В то же время наша жизнь немыслима без достижений современной науки. И общеизвестно, что за молодыми талантами идет охота по всему миру. Несмотря на повышение зарплаты российским ученым, она в разы ниже, чем на Западе и в ряде азиатских стран. Еще сильнее различие в оснащенности лабораторий, доступности инфраструктуры. Добавим к этому российские проблемы, о которых мы говорили. В итоге многие уезжают. К сожалению, из числа тех, кто работал рядом со мной, в последние несколько лет уехали в Германию, США несколько молодых ребят докторского уровня.
Я теоретик и раньше, решая задачи, не думал о приложениях. Но сейчас в математике происходит быстрое изменение границ между теоретической и прикладной наукой. Бурное развитие цифровых технологий в последние 15 лет привело к тому, что некоторые мои результаты из теории приближения функций, полученные еще в 70 – 80-е годы прошлого века и казавшиеся ранее чисто теоретическими, оказались востребованными практикой. Они активно используются при обработке сигналов, работе с большими данными и при построении систем искусственного интеллекта. К сожалению, не в России. Хочу также, пользуясь случаем, отметить, что теория приближений функций была создана в XIX веке в связи прикладными задачами великим русским математиком П.Л. Чебышевым, двухсотлетие со дня рождения которого мы будем отмечать в мае этого года.
Длительная неопределенность, политический прессинг, разрушительные реформы – это большой удар по науке. Ее восстановление – это длительный процесс. Фундаментальная наука Германии после нацизма, по-моему, до сих пор не восстановилась.
И.И. Никитчук,
Председатель ЦС РУСО, д.т.н
Об итогах реформирования российской науки
Уничтожения СССР привело не только к уничтожению социалистического государства, деформированию социальной сферы, социальных завоеваний трудящихся, но катастрофа захватила и такую важную сферу как наука. Прежде всего, это коснулось полноценного финансирования этой отрасли, которое, как шагреневая кожа, с каждым годом все больше суживалось. В ельцинские годы правления главный удар был нанесен по прикладной науке.
В ходе административной реформы 2004 г. науку стал курировать социальный блок правительства. Тем самым связь науки с запросами реальной экономики была потеряна, а управление свелось к контролю достижения научными коллективами сомнительных показателей, изобретенных чиновниками. В 2010 г. была изменена организационно-правовая форма научных институтов и вузов, их превратили в бюджетные учреждения. В итоге – резкое усиление некомпетентного вмешательства чиновников в исследовательский процесс, тотальная бюрократизация,
