в Столице, так что желание Агапова обеспечить своим близким достойную жизнь было для меня вполне объяснимо. Как и любой нормальный отец, Ян мечтал, чтобы его дети не только не испытывали материальной нужды, но и минимально сталкивались с уродливыми проявлениями человеческих пороков, махровым цветом расцветающих в нашем безнадежно расслоившемся обществе. «Хитмен» прямо признавался мне, что Тае безумно нравится в Штатах, а у дочери и сына нет проблем ни с языком, ни с интеграцией, да и приобретение недвижимости в Калифорнии недвусмысленно свидетельствовало о намерении основательно закрепиться в Америке. Осуждать Агапова могли разве что узколобые консерваторы, агрессивно ратующие за всё исконное, посконное и толоконное, но я не видела в стремлении «Хитмена» равным счетом ничего зазорного, даже с учетом не слишком импонирующих мне заигрываний с властями. Мне было трудно сказать, какой процент участников флэшмобов выходил на площади по зову сердца, но, по-моему, вся эта молодежь получала искреннее удовольствие от возможности собраться шумной толпой и хором продекламировать «Хитмен»-чемпион», и никто толком не задумывался о политической подоплеке проводимой акции.
В довершение ко всему вышеупомянутому, мэрия снова пообещала, что бой «Агапов-Дворжак» будет транслироваться на LED-мониторах, установленных в столичных скверах и парках, а на центральных улицах появились баннеры с изображением соперников. Я словно отмотала пленку на два года назад, когда вся страна была охвачена нетерпеливым ожиданием поединка с Рамиресом, и на миг меня захлестнула ностальгия. Ни проклятого амулета, ни адского побоища с Морисом Дюруа, ни жутких галлюцинаций – если бы только можно было обратить время вспять, я бы скорее умерла, чем помогла Яну приобрести это сосредоточие зла, неумолимо затягивающее его разум в черную пучину безумия, я бы никогда не переступила порог коммунальной квартиры в доме на Суворовском Бульваре и не позволила бы случиться этому кошмару. Но возврата к прошлому больше не было, мы с Яном перешли роковую черту, и отныне я была обречена на вечные муки совести. В нашем с «Хитменом» преступном тандеме, а я определенно считала использование амулета преступлением, относительно здравый рассудок сохранила я одна, но к моему ужасу вдруг обнаружилось, что меня саму обуревают достаточно опасные эмоции. Мне было наплевать, сколько крови прольется в этот раз на ринге, и какая участь постигнет оппонента Агапова, только бы в истории с амулетом наконец-то была поставлена финальная точка.
ГЛАВА
XXIII
К сожалению, текущая ситуация развивалась вовсе не так однозначно, как мне бы хотелось, и я при всем желании не могла предсказать следующие действия «Хитмена». Если судить по распространяемым его командой видео, большую часть времени Ян посвящал тренировкам с Майком Спенсером и старательно готовился к сентябрьскому поединку, чтобы выйти на ринг во всеоружии и показать противнику
