развод, и у него росли две дочери.
– Дело не в этом, – сказала Карина. – В нём есть что-то странное. Что-то… – она понизила голос и перешла на шёпот, – злое.
У Ноэля по спине пробежал холодок. И точно, как в тот раз, когда Михаэль сообщил ему, что он – приёмный сын, он не ощутил ни удивления, ни разочарования. Карина права, подумал он. В нём есть что-то странное. Что-то, что не поддаётся его контролю и выплёскивается из него само. Возможно, он и правда злой.
– У вас всё так просто, – Карина вскочила со стула и принялась широкими шагами мерить комнату. – Но ты ошибаешься, если ждёшь, что я возьму удар на себя и снова всё улажу. На этот раз тебе придётся самому расхлёбывать кашу, которую ты заварил.
Её красивое бледное лицо побагровело от ярости. Она подошла к окну и повернулась к Ноэлю спиной. Мгновение она молча смотрела на улицу, а Ноэль рассматривал свои руки, лежащие поверх одеяла. К их внутренней поверхности были приклеены широкие белые пластыри. Он приподнял одеяло, заглянул под него и увидел, что его правая нога тоже покрыта мягкой белой повязкой.
Карина обернулась к нему, и он заметил, что ей удалось овладеть собой.
– Перед тем как прийти к тебе, я разговаривала с врачом, – сказала она. – У тебя лёгкое отравление дымом и ожоги второй степени. Ногу пришлось зашить. Вероятно, послезавтра тебя выпишут. Тебе несказанно повезло.
Однако по её лицу было незаметно, что она считает это удачей.
– А потом? – спросил Ноэль. – Что будет потом?
– Поначалу тебе нельзя будет ходить в школу. – Карина громко рассмеялась и горько покачала головой. – Хотя что значит поначалу… О школе можешь забыть. На этот раз тебя точно выгонят. Но, как я предполагаю, именно этого ты и добивался.
Ноэль сжал кулаки. Боль пронзила ладони и поползла в сторону локтей. Хорошая боль. Она отвлекала от внутренних вопросов, роившихся в его голове.
Карина подбоченилась.
– Если бы я только знала, о чём ты думаешь. Почему ты со мной не разговариваешь? Что я тебе сделала?
На этот раз она не стала дожидаться его ответа, схватила свою сумочку, висевшую на спинке стула, развернулась и выбежала из палаты. Не попрощавшись.
Слово «ноэль» означало «Рождество», и это имя отлично ему подходило. Ведь Ноэль родился в канун Рождества, а на следующий день Соня заявилась к Карине и Михаэлю и отдала им младенца. В качестве рождественского подарка, так сказать. В тот же день она подписала документы по усыновлению, уехала и больше не возвращалась. Она назвала его Ноэлем.
Но Карина и Михаэль крестили его под именем Кристиан. Имя Ноэль они сочли нелепым. Об этом Михаэль тоже рассказал Ноэлю перед тем, как от них уйти.
Радость от рождественского подарка длилась недолго. За тринадцать лет Ноэль, по сути, не принёс своим приёмным родителям ничего, кроме страданий. Они друг друга не понимали – вот в чём проблема.
Ноэль снова уставился в телевизор, висящий рядом
