которая боялась проделать путь даже от кровати к туалету. Я смотрел на неё спящую и почему-то улыбался. Вечно я связываюсь с какими-нибудь чудачками, а женщины с трезвым взглядом, уверенно идущие по тропе жизни, обходят меня стороной, как будто прозревают во мне затаённую опасность.
На римский вокзал Термини поезд доставил нас в 10.20 утра. Пройдя сквозь толпу прибывших и отбывающих, мы оказались на площади, заставленной автомобилями, взяли такси и попросили водителя отвезти нас на Палатинский холм. Таксист изрядно взвинтил цену, но мы не стали с ним торговаться, решив, что последние дни в Италии следует провести с помпой. По широким проспектам и тесным улочкам, перетерпев несколько серьёзных пробок, мы достигли римского Форума с его знаменитыми руинами императорских времён. Здесь, как и следовало ожидать, ходили толпы туристов с неустанно снимающими фотокамерами. Мы смешались с ними, но сами ничего уже не фотографировали.
После полутора часов осмотра легендарных руин я присел на кусок строительного блока рядом с колоннами храма Сатурна. На мгновение мне показалось, что я когда-то был здесь… Когда-то очень давно, в другом облике и статусе. По моей вспотевшей спине пробежали мурашки. Я закрыл глаза и сосредоточил всё внимание на своих ощущениях. Неожиданно в сознании возник образ жреца, возжигающего огонь в каменной чаше пучком горящей соломы. «Что это? Игры фантазии или обычное переутомление? Странно, что вспоминается так много деталей… Как будто все это действительно происходило со мной… Перевоплощение? Но я никогда не хотел быть жрецом или кем-то подобным. Надо попить воды и успокоиться… Нет, я точно был здесь когда-то давно… У меня была жена и трое детей. В Риме я пользовался уважением. Со мной дружил император Веспасиан… Он подарил мне прекрасных сирийских рабынь и льва… Да что же это такое! Наверное, всё от солнца и бессонных ночей. Сгинь, морок!»
Я резко поднялся на ноги и поискал глазами Анастасию. Она стояла спиной ко мне возле пожелтевшего фрагмента колонны и разговаривала с пожилым мужчиной. Я неспешно пошел к ним, внимательно разглядывая крепкую фигуру старика. На мою протянутую руку он ответил бодрым рукопожатием, улыбнулся всем своим загорелым морщинистым лицом, одетым в копну седых волос, отчасти заплетённых в короткие косички, и представился израильтянином Марком. Он рассказывал Анастасии про храм богини Кибелы, возведенный в двадцатом году до новой эры, и я решил не перебивать его повествования. Интересно было прослушать версию о том, как возникло одно из главных культовых сооружений древнего Рима и как оно было разрушено во времена становления христианства. Марк говорил по-русски с небольшим восточным акцентом, что добавляло в его речь оттенок двусмысленности. Вскоре к нам подошла жена Марка, сорокалетняя палестинка Малика. На её красивой вытянутой шее болтался большой Nikon с выдвинутым объективом, который она элегантно придерживала своими длинными пальцами. Её блестящие тёмные глаза приветливо смотрели на окружающих,
