и противостоять их колдовским чарам практически невозможно.
–Меня, несомненно, радует, что ты сохранил способность к иронии, но, извини, я не в том настроении, чтобы воспринимать твои шуточки, так что упражняться в сарказме советую с кем-нибудь другим, – жестко оборвала Маркелова я, – перед тобой поставлена задача, и мы оба в равной мере заинтересованы в ее выполнении, вот и займись своей непосредственной работой, а глупые сказки про эльфов оставь для профессиональных литераторов.
–Я, наверное, повторяюсь, но меня всё сильнее беспокоит твое состояние, – произнес Игорь, и мне вдруг показалось, что именно в этот момент он говорил искренне, – ты отдаешь себе отчет, на что собираешься пойти? На месте твоих родственников, я бы принудительно затащил тебя на консультацию к толковому специалисту, и пока еще не поздно, заставил пройти курс психотерапии. По-моему, твои близкие просто не понимают, что Эйнар Мартис – это болезнь, я бы даже сказал, аддикция, и, если лечение не начнется немедленно, она скоро примет необратимый характер. Рина, нам обоим с тобой прекрасно известно, почему я здесь – ты грамотно воспользовалась моими слабостями и поставила меня в заведомо безвыходное положение. У меня не вызывает ни малейшего удивления бурная активность Стефании – несмотря на старания Эйнара инициировать бракоразводный процесс, она по-прежнему его жена, и сам бог велел ей с достоинством пройти этот нелегкий путь. Но ты, Рина, неужели десять лет назад ты не поставила в этой истории точку?
–Даже если и так, то тебе-то какая разница? – я была на сто процентов уверена, что Маркелов получает неописуемое удовольствие, с наслаждением взирая, как моя налаженная жизнь неумолимо летит в тартарары, но в его словах читалось скорее откровенное сочувствие, чем мрачное ликование, и я в упор не понимала причин подобной странности.
–В принципе, никакая, – виртуозно изобразил безразличие Игорь, но мне невольно стало не по себе от его отношения. Он больше не видел во мне старую знакомую, с которой его связывали общие воспоминания – моя непредсказуемость порождала в нем панический, бесконтрольный страх, а периодически всплывающие на поверхность признаки душевного недуга лишь укрепляли возникающие опасения. Взаимодействуя со мной, Маркелов ощущал себя сапером, осторожно ступающим по минному полю, где один неверный шаг мог стать для него роковым. Возможно, мне в чем-то было даже выгодно, что Игорь больше не видел во мне нормального человека и предварительно пропускал все свои поступки через фильтр моего пугающего безрассудства, но с другой стороны я испытывала определенный дискомфорт от этой достаточно неприятной ситуации.
–Тогда предлагаю впредь обходиться без комментариев, – решительно заявила я, – оставь свои выводы при себе, сосредоточься на деле и не отвлекайся на выстраивание теорий. Я могу попросить тебя решить вопрос с жильем? Денег у меня в обрез, и номер в гостинице я вряд ли потяну. Сними мне недорогую квартиру с минимальным набором мебели, а я сразу же
