то их отличительными особенностями являлись повсеместно облупившаяся краска и издаваемое при езде характерное тарахтение, подозрительно напоминающее последствия метеоризма в кишечнике. Стоит ли говорить, что украшенный аэрографией скутер Айка отличался от этих моторизированных велосипедов, как атомоход от бумажного парусника?
Зори, то есть, ночи, в Перовске, однозначно, были тихие. В столице даже в это время вполне реально было наглухо застрять в пробке, так как количество круглосуточно курсирующих по городу таксистов давно превысило все разумные масштабы. Здесь же автомобили с шашечками на крыше даже в ночь с пятницы на субботу попадались на пути раз в пятилетку, и у меня невольно создавалось ощущение пространственного вакуума. А вот Айк, похоже, разрывался от желания продемонстрировать мне обещанные «сто-сто десять» с одной стороны и торжественно данной мне клятвой не крутить чрезмерных финтов, с другой. Несмотря на то, что в повороты парень вписывался практически филигранно, несколько раз мои руки автоматически сжимали его талию, и меня вновь охватывало чувство стыда за этот детский сад. В такие моменты Айк неизменно оборачивался и ободряюще улыбался мне своей ясной, доброй и искренней улыбкой, от чего мне тут же становилось еще хреновей, и я изо всех сил старалась придать прикосновению своих пальцев к его мускулистому, тренированному телу чисто символический характер. Оставалось только радоваться, что проспект Вознесенского уже рядом, я скоро ступлю на твердую землю и дворами-огородами отправлюсь к себе домой. Правда, пешкодралом пилить до Губарева еще дай боже, но побыть наедине с собой мне в сложившихся обстоятельствах, по всей вероятности, будет только полезно. Заодно по дороге сочиню высокохудожественную байку для Степановны, призванную оправдать мое теперь уже точно неизбежное опоздание на работу.
Я настолько глубоко погрузилась в свои запутанные размышления, что не заметила, как к нам подкралась небезызвестная полярная лиса. Да и Айк, по- моему, тоже пребывал где-то в параллельной вселенной, потому что на требование сотрудника дорожной полиции немедленно остановиться он отреагировал лишь после пронзительного свистка в свой адрес. Либо отсутствие нарушителей, управляющих более солидными транспортными средствами, повергло гаишника в такую глубочайшую тоску, что он с горя решил тормознуть двоих придурков на мопеде, либо Айк умудрился нарушить какой-то очень критичный пунктик ПДД, но вооруженный светящимся жезлом полицейский прошествовал к нам решительной походкой, не оставляющей сомнений в серьезности его намерений.
– Мазафака, – сдавленно выругался парень, – Римма, вы сидите тихо и молчите, я все сам разрулю, окей?
– Окей, окей, – вяло отозвалась я, страстно желая стать невидимкой. Липкий страх перед полицией живет в каждом наркомане глубоко внутри, и когда ты уже скатываешься до такой степени безразличия к общественному мнению, что можешь запросто ходить средь бела дня обдолбанный
