Вот это – площадь Ленина. Справа от нее – здание с колоннами – бывший дворец культуры, чуть подальше – библиотека, еще дальше – комбинат бытового обслуживания.
– Так почему они в таком виде? – недоумеваю я. – Кто их разрушил?
– В 90-е годы шахта закрылась, и оказалось, что все эти сооружения никому и не нужны. Вот местные и начали все разбирать и по кирпичику растаскивать.
Среди этих руин больше всего меня привлекает бывший дворец культуры. Между двух обшарпанных колонн, прямо над зияющим оконным проемом, за которым виднеются выложенные из мозаики атланты с поднятыми вверх руками, болтается выгоревший на солнце транспарант. Если поднапрячься, то можно прочитать, что на нем написано: «Труд в СССР есть дело чести, доблести, славы и геройства!». Достаю телефон, делаю снимок.
Потом взгромождаюсь на то, что когда-то было подоконником, и спрыгиваю вниз.
Тут тоже есть то, на чем может остановиться взгляд фотографа. Щелк, щелк, щелк! Представляю, как все эти фотографии будут отличаться от тех, что печатают в отцовских «Просторах», и уже собираюсь снять видео, как вдруг слышу разухабистые голоса. Я замираю, в какой-то момент мне кажется, что сюда приближаются Попов с дружками – такая же ненормативная лексика, такие же агрессивные нотки.
В оконном проеме появляется Сонькина голова:
– Вылазь скорее, бежать надо!
Глава 12
Но вылезти я не успеваю – голоса совсем рядом.
– Теперь уже сиди там, – шепчет Сонька, – все равно убежать не успеем. Сиди, может, обойдется.
От страха судорогой сводит живот. ЭТИ, похоже, в сто раз хуже, чем поповские.
– А что мы тут делаем? – слышится отвратительное сюсюканье.
– Отвали, Трясина! – отвечает Сонька. По ее голосу не скажешь, что она напугана. – Да и вообще, идите-ка лесом.
– Ага, так мы и пошли, спасибочки! А вот интересно, кого ты там прячешь?
Я вжимаюсь в стену, но это не делает меня невидимым, и появившаяся сверху рожа с хихиканьем произносит:
– О, смотрите-ка, женишок!
И тут же вместо одной в оконном проеме уже четыре рожи:
– Ни фига себе! Откель взялся?
Я прячу в карман телефон и делаю вид, что не слышу, хотя понимаю, что это глупо.
Опять голос Соньки:
– Отвалите от него, это наш гость!
– Чего?
– Пустите! Петь, помоги!
Помоги! Если бы я знал, как ей помочь!
– Сейчас, – все же кричу я и пытаюсь выбраться наверх, для этого нужно, ухватившись руками за остатки подоконника, подтянуться и забраться на него, но сил не хватает, и я сваливаюсь вниз. И, еще не поднявшись, вижу, как с этого же подоконника спрыгивают четверо и медленно приближаются ко мне. На лице у каждого из них не обещающая ничего хорошего ухмылочка. Поднимаюсь и пячусь назад до тех пор, пока не упираюсь спиной в стену.
Трясина с дружками буквально надвигаются на меня, точь-в-точь как это делает Попов со своей командой.
– Отстаньте
