семечко от тыквы, из которого можно вырастить десяток точно таких же тыкв. За этой молекулой будущее. Мы уже едим пищу, размноженную таким образом. Сейчас во всю работают над тем, чтобы так же копировать сельскохозяйственных животных, вот только до людей ещё не добрались. Гуманисты ропщут, но это до поры до времени. Думаю, в будущем человечество только так и будет плодиться. Людей будут выращивать в пробирках, как цветы в горшках, так что с демографией проблем не будет.
– А что мужики перевелись, или баб хороших не стало? – Вождь приподнял в удивлении густые брови.
– Мужиков, которые могут дать потомство всё меньше и меньше. Ещё меньше мужиков, которые могут дать здоровое потомство. С девками та же история и ситуация только ухудшается. Здесь куча факторов, экология, культура, долго объяснять. Это вы скоро сами увидите и поймёте. Но, как я уже сказал, эта проблема решаема. С людьми и пищей для них проблем не будет. Вопрос в качестве этих воспроизводимых людей и копированной пищи. Таких людей как вы уж точно не выпустишь серийно на станке. Кстати, вы знаете, кто этот человек, который мирно спит на соседней кровати? – Я указал на Поэта, который как раз издал громкий и отрывистый храп и вздрогнул, словно испугавшись произведённого собой звука.
– Кто? – спросил Вождь.
– Великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин, собственной персоной!
– Этот?! – Презрительно хмыкнул вождь, повернув голову к спящему поэту. – Не похож.
Действительно. Вытянутое лицо и светлые волосы парня на кровати не вязались с образом Пушкина.
– Вы тоже не похожи на своего прототипа. Да и я разумеется. – Ухмыльнулся я, оценивая невзрачный облик сидящего передо мной человека средних лет с высоким лбом, картофельным носом и ежиком коротко стриженых седых волос. – В нашем случае, речь идёт не о простом копировании, а о получении уникального материала. Всё что я перечислял до этого – это производство штампованного пластика. Мы же – результат работы алхимиков. Это уже превращение обыкновенного металла в золото.
Вождь недовольно оттопырил нижнюю губу, когда я, положив руку на грудь, объединил себя и его в местоимение «МЫ». Но я тем временем продолжал безбожно врать.
– Эксперименты, подобные этому, официально не проводились нигде в мире. Неофициально? Возможно! Возможно где-нибудь в Нью-Йорке шастает Авраам Линкольн в протёртых джинсах, но думается мне, что и здесь мы их опередили. Суть в том, что эта молекула помещается в готовую среду, в мозг обыкновенного человека (Господи, что я несу). Она прорастает там подобно горчичному зерну и полностью меняет структуру мозга. (Только не спрашивай меня – «как?». Просто поверь на слово). Мы – это наш мозг. Вся наша воля, поступки, решения, всё это продукт серого вещества. Этот научный факт в наше время не подвергается никаким сомнениям.
Я почувствовал, что меня начинает нести . Поймав этот раж главное знать меру и не уйти в мифологию. Но пока Вождь слушает, нужно говорить.
– Дело
