возможностях. Они действительно впечатляют.
– Да бросьте, – отмахнулся хозяин. – Мы лишь поддерживаем систему, которая работает уже больше тысячи лет. В цифровое время делать это проще, чем когда-либо. Блокчейн и криптовалюты свели наши усилия к минимуму. Если так пойдет и дальше, мы можем вообще остаться не у дел. Зачем нужна хавала, если можно открыть криптокошелек, сбросить по почте его данные партнеру и тот сможет воспользоваться находящимися на нем средствами.
– Но ведь и в это время вы продолжаете работать. И процветать.
– Да. Пока нам это удается, потому что хавала дает гарантии, что транзакции пройдут без обмана и все условия будут выполнены.
– Интересно, какого рода гарантии. Ведь ваша система зачетов неформальна и основана на доверии.
– Здесь мало что изменилось за последние тысячу лет, – Мади сделал небрежный жест рукой, и у стола возник слуга с подносом, на котором стояли два запотевших бокала с шампанским. – Предлагаю поднять бокалы за знакомство. Не смущайтесь. Я родился и вырос в Ливане. Это светская, европейская страна с европейскими привычками и образом жизни. Так что местные запреты на алкоголь и прочие радости на меня не распространяются.
– За знакомство, – поддержал хозяина Теон, потому что отказаться было бы верхом неуважения.
– Так вот. Про гарантии, – ливанец сделал длинный глоток и поставил бокал на стол. – Они очень просты, но эффективны. Это жизнь и здоровье участников хавалы. В самом ее начале к тем, кто не выполнял условия и не держал слово, приходили ассасины. Со временем люди поняли, что наказание за обман и мошенничество неотвратимо, и стали добровольно соблюдать правила. Эта практика укоренилась в систему, стала традицией, нормой и неписаным кодексом, нарушить который невозможно. Я даже не помню, когда мы прибегали к силовым методам в последний раз.
– Жестко, но эффективно, – понимающе кивнул Курц. – Особенно в современном мире, где честное слово заменил бумажный контракт, который ушлые юристы могут вывернуть в любую сторону.
– Рад, что мы с вами говорим на одном языке. А теперь к делу. Я в курсе вашей марсианской программы, а также определенных сложностей с финансами, которые не способствуют ее продвижению. У меня хорошие отношения с правителями не только в Эмиратах, но и в Эр-Рияде и Дохе. Мне известно, что из запланированных двадцати миллиардов вам удалось собрать только шестнадцать. И то в виде неподкрепленных обязательств и обещаний.
– Вы хорошо осведомлены, – внутренне подобрался Теон, чувствуя, что сейчас он услышит главное.
– Такова природа моей работы. Так вот. Я готов предоставить недостающие средства для того, чтобы вы смогли запустить проект и построить первый космический буксир с ионным двигателем. Но ведь это не решит проблемы финансирования строительства орбитальной станции у Марса и обитаемой базы на его поверхности. А, насколько я понимаю, именно в этом ваша конечная цель или, как
