– символ непостоянства. Все появляется из воды и растворяется в ней. Она поглощает все. Не существует свидетельств о том, что венецианцы действительно любили море. Оно, по сути, было их врагом. Байрон говорил, что венецианцы не умеют плавать и одержимы страхом «перед глубокой или даже мелкой водой». Венецианцы всегда гордились тем, что господствуют над морем, но это господство было условным и довольно робким. Постоянно присутствовал страх перед наводнением. Разумеется, море было путем к богатству, но успехи в торговле зависели от милости стихии.
Море воплощало зло и хаос. Оно было жестоким и сеющим распри. Ужас перед полным затоплением тоже был частью дурных предчувствий относительно Божественного гнева. Поэтому существовали церемонии, предназначенные для того, чтобы умилостивить бога или богов воды. Они могли быть номинально посвящены христианскому Богу, но в венецианском государстве всегда оставался благоговейный страх более ранних верований.
Город охраняют воды. Во Дворце дожей место для Magistrato alle Acque (Магистрата по водным делам, или Властителя вод) украшает надпись: «Город Венеция благодаря Божественному промыслу был воздвигнут на воде, окружен водой, и крепостные стены его – вода. Таким образом, кто бы ни осмелился каким-либо образом нанести вред этим водам, должен быть осужден как враг страны…» Надпись заканчивается утверждением, что «этот закон считается вечным».
Каждую весну, в праздник Вознесения, совершался ритуал, ставший известным как бракосочетание с морем, супругом был дож Венеции, который брал в жены эти бурные воды. После мессы в соборе Святого Марка дож и его свита плыли на Bucintoro (церемониальной галере дожа) в сопровождении знати и глав гильдий города. Дож останавливался у той части Лидо, где воды Адриатики смешиваются с водами лагуны. Патриарх Венеции выливал большую бутыль святой воды в смешивающиеся течения. Воды земли и воды духа становились нераздельны. Bucintoro описана Гете как «истинная дароносица», – вместилище, где хранятся Святые Дары. Так корабль становится несущим благословение святым Граалем на водах, участвующим в животворном ритуале.
Стоя на носу судна, дож берет обручальное золотое кольцо и бросает в воду со словами: «Мы берем тебя в жены, о море, в знак истинного и вечного господства». Но какое истинное господство могло быть в таком союзе? Один из символов кольца – плодовитость, поэтому этот праздник можно толковать как одну из старейших церемоний. Он мог также быть актом мольбы, задуманным, чтобы умиротворить море, угрожающее, таящее в себе штормы. Он мог быть и морским вариантом камлания, поскольку издавна существует традиция бросать кольца в море, чтобы предсказать будущее. Все эти значения соединяются в старинном ритуале союза с морем, который происходит весной в том месте, где «внутри» и «снаружи» сливаются. Как свидетельствуют более поздние данные, одним из наказаний за ересь была смерть через утопление, когда приговоренного бросали в море и предавали смерти в
