ними во всей красе предстала большая земля, утопающая в зелени и цветах.
–Флорида! – едва не захлопала в ладоши я, когда с памяти внезапно упала пелена, и однажды прочитанная мною история из неясных обрывков превратилась в четкую картину, – де Леон открыл Флориду, так?
–Точно! – сбил пепел британец, – Pascua de Florida, так он ее назвал в честь испанского праздника Пасхи. Леса там кишели дичью, а рыбу можно было ловить руками – огромные площади плодородной земли оказались фактически бесхозными. Именем испанской короны де Леон провозгласил себя владельцем Флориды, но это не принесло ему радости, потому что он так и не нашел заветный источник. Испанцы тщательно обследовали всё восточное побережье, а матросы наполняли фляги из каждого попавшегося на пути водоема, но их усилия так и не принесли результатов, и разочарованный дон Хуан вернулся в Пуэрто-Рико ни с чем. Но так как де Леон был не из тех, кто легко сдается, четыре года спустя он вновь пустился в плавание, на этот раз взяв с собой будущих поселенцев, чтобы те начали осваивать Флориду. Сокровища его больше не привлекали, они и так был сказочно богат, но легенда о волшебном источнике продолжала манить его к далеким берегам. К сожалению для де Леона вторая попытка обрести вечную молодость стала роковой. Не успели колонисты высадиться во Флориде, как натолкнулись на такое яростное сопротивление местных индейцев, что вынуждены были спешно погрузиться на свои корабли. В этой стычке де Леон был смертельно ранен отравленной стрелой и вскоре умер на Кубе. Кстати, изначально он был похоронен как раз в церкви Игнасио-Сан-Хосе, но позже его останки эксгумировали и перенесли в собор Сан-Хуан-Баутиста.
–Странно получается, не находишь, – после долгого молчания задумчиво произнесла я, – как ни крути, Понсе де Леон был неординарной исторической персоной, но я вспомнила его имя лишь в связи с поисками источника.
–Так уж устроен человеческий мозг, Рода, – понимающе улыбнулся британец, – нам свойственно запоминать самые яркие эпизоды, а все остальные не менее яркие вехи биографии, как правило, остаются, на втором плане. Так вышло и с де Леоном: первая ассоциация – Бимини, и только затем на ум приходит основание Сан-Хуана. Самое поразительное, что настоящий Бимини – это цепочка островов в полусотне миль от Форт-Лодердейла во Флориде, и на Северном Бимини действительно есть целебный грот, но его омолаживающий эффект немногим выше, чем у обычной грязевой ванны. В общем, так до сих пор и не ясно, то ли де Леон просто сбился с пути, то ли источник никогда и не существовал в реальности, то ли его волшебные свойства полностью иссякли, когда на Багамский архипелаг впервые ступила нога колонизаторов, во всяком случае так утверждал мой друг-таино, когда я его об этом спрашивал. Он сказал, что боги даровали вечную молодость лишь избранным, а о какой избранности могла идти речь, если у каждого матроса в испанской эскадре руки были по локоть испачканы в крови индейцев?
–То есть
