прыгают «шмакодявки»?..
Анисимов часто вспоминает Витьку. Игоря мучает один и тот же вопрос: а смог бы он точно так же, без единой остановки мысли прыгнуть с ходового мостика в бурлящий смертельный котёл? Нет, не в отчаянии. И даже не спасая свою честь. А спасая неизвестного ему пацана, который сам, по своей вине оказался в этой пучине?!
Никто не знает и никогда не узнает, о чём думал Витя Тимченко в эти секунды. Надеялся он на своё спасение? И почему именно он? Ведь на мостике были и другие офицеры…
Все же Анисимову сейчас легче. Ведь у Витьки был выбор, который он мог сделать в свою пользу. А у Игоря такого выбора нет. Есть приказ, который по определению исключает любой выбор. Именно поэтому приказ – это спасительный вариант. Он не только исключает колебания, но и очень хорошо может спрятать и робость, и неуверенность в себе, и, если угодно, – даже трусость.
Когда вертолёт, оглушительно ревя двигателями и свистя винтами, оторвался от палубы «Адмирала Макарова» и стал набирать высоту уже над ослепительно белым полем припая, от корабельных переживаний Анисимова не осталось и следа. Конечно, он не мог представить всю экстремальность складывающейся ситуации так же отчётливо, как её представлял майор Лебедь, однако все чувства подавила жажда деятельности. И хотя радиокомпас пока ещё надёжно показывал курс на «Ленинградскую», Анисимов, зная, что вертолётчики не любят летать по приборам, а любят летать по ориентирам (если, конечно, видна земля), решил вести «карандашную» прокладку курса на своей штурманской карте до полярной станции и обратно независимо от устойчивости работы радиопривода.
К этому моменту об особенностях советской антарктической станции «Ленинградская» Игорь знал многое. Расположенная на северном побережье Земли Виктории, она была самой удалённой от «столицы» советских антарктический станций – «Молодёжной». Если, скажем, дизель-электроход «Капитан Марков», который сейчас работает в районе «Молодёжной» в море Космонавтов, срочно снимется и полным ходом пойдёт на выручку полярникам «Ленинградской», то к станции он подойдёт не раньше, чем через месяц – когда помощь может уже и не понадобиться. Поблизости никаких других судов нет. Значит, вся надежда на военморов «Адмирала Макарова».
Как только на «Адмирале Макарове» получили радиограмму-SOS начальника 28-й Советской антарктической экспедиции Корнилова, сразу же начался анализ погодных условий и ледовой обстановки в море Сомова, на берегу которого находится «Ленинградская». Как свидетельствовали и наши советские, и иностранные полярные исследователи, море, названное в честь руководителя 1-й Советской антарктической экспедиции М.М. Сомова, – один из самых суровых районов Южного океана. Почти круглый год оно покрыто дрейфующими льдами. Именно здесь формируется один из самых крупных в Антарктиде ледовый Балленский массив. На пути к берегу на несколько десятков километров постоянно держится мощный припайный лёд, который и формирует
