из входа, я схватился за конец и тут же с матом бросил его. Ощущение, что взялся за раскаленный прут.
«Какие, однако, горячие инструменты у этих горячих парней», – подумал я, оглядывая окружающий пейзаж.
Дольмен Елены был по-прежнему заткнут. Прямо под пробкой из земли торчала ручка демонского мастерка.
– О! Оринас все-таки раздолбай! – сказал я и полез за мастерком. Сначала я хотел вытащить пробку и заглянуть к Елене, потом, вспомнив про шахидку, пробормотал под нос: «Моложе и лучше, кажется, была», – и постарался вытащить мастерок максимально бесшумно. Воровато перебрался к себе и принялся откапывать кнут.
Голая Гюльчатай в ожидании возвращения к чертям тихонько плакала в углу. И я ничего не мог для нее сделать.
Вооруженный откопанным кнутом, я вышел на улицу, размахнулся и щелкнул. Посетовал, что опыт обращения с этим орудием ограничен несколькими взмахами, до которых меня допустил мальчик-подпасок на даче в глубоком отрочестве.
Взмахнул еще раз, задел по спине и взвыл. Следующим взмахом чуть не попал по яйцам, успокоился и свернул тренировку.
В дольмене я сложил матрас в виде кресла и, взяв в одну руку ангельскую сферу, в другую – свернутый кнут и мастерок, сел на трон.
«Египет, блин. Фараон чисто конкретно, – усмехнулся я. – Эх, сейчас бы туда, в Фивы с этим ангельским светом и дьявольским бичом. Я поправил бы там. Вы мне пирамиду за два года построили бы».
В углу всхлипнула Гюльчатай.
– Эй! Невеста Аллаха, иди сюда, – позвал я ее.
Продолжая всхлипывать, девушка поднялась. Вдруг она, заорав, начала проваливаться под землю, я вскочил и, побросав царские причиндалы, успел ухватить ее за руки. Вытащил.
«Обалдеть, – подумал я, – это же подземный ход, раскопанный демоном. Супер!»
Я нагло похлопал испуганную девушку по попке.
– Значит, так, Гюльчатай, у нас есть шанс спасти тебя от чертей. Сейчас залезаешь в эту яму и тихо там сидишь. Приходят черти, я им говорю, что ты сбежала. Не факт, что прокатит, я не представляю, какие у них возможности, может, они сквозь стены видят. Но другого шанса спрятать тебя нет. Полезай, быстро.
Дважды уговаривать ее не пришлось. Девушка скользнула в дырку, я сверху расстелил матрас, мелькнула мысль: «Как бы не задохнулась», потом сообразил, что дышать нам не надо.
Взглянул на валяющиеся атрибуты власти. Сначала я хотел сунуть их под матрас, потом решил спрятать получше. В углу мастерком выкопал яму, положил кнут, потом подумал, что не следует класть все яйца в одну корзину, и для шара выкопал тайник в другом месте. Засыпал и понял, что шар закапывать надо глубже, он явно светился сквозь слой земли. Перезахоронил ангельский свет. Вытер руки о матрас, лег и стал ждать чертей.
Однако первой появилась ангел. Я вежливо встал.
Мисюэль не светилась, она сверкала. Искры слетали с кончиков ее пальцев. Коронным разрядом, затмевавшим даже нимб, светились волосы. Глаза горели золотом. «Почему золотом? – удивился я. – Вроде глаза
