посидим. Договорились?
– Договорились, – печально вздохнул охранник, шагнул к воротам и взялся за приваренный к засову штырь. Стальной брус заскрежетал в проушинах. Створки ворот со скрипом провернулись на толстых петлях. Кастет махнул свободной рукой караульному и вместе с напарником выволок Сазана за пределы лагеря.
Снова заскрипели петли, загрохотали захлопывающиеся серые полотнища с потеками ржавчины.
Часовой с нашивкой в виде головы волка на рукаве комбинезона перегнулся через перила вышки и окликнул сослуживца:
– Эй! Это че щас было?
– Разговор по душам, – огрызнулся охранник и резким движением руки задвинул засов.
Часовой пожал плечами, прижал приклад СВД к плечу и поймал в прицел приметную троицу. Грунтовая дорога, по которой тощий дылда и мордоворот тащили пьяного в хлам (а пьяного ли?) проводника, плавно изгибалась дугой в ста метрах от ворот. Странное чувство не отпускало дежурного. Ему казалось, охранник допустил ошибку, не проверив их документы, а он в этот момент совершал еще большую оплошность, давая им спокойно уйти.
Незнакомцам оставалось преодолеть порядка двадцати метров до исчезающего за густыми зарослями барбариса и жимолости поворота грунтовки, когда часовой вдруг ощутил нестерпимое желание пустить пулю в собравшийся толстыми складками бритый затылок широкоплечего. Любовно поглаживая подушечкой указательного пальца скобу спускового крючка, он чуть ли не до крови закусил нижнюю губу, борясь с навязчивой идеей, и не придумал ничего лучшего, как вообразить то, чего не мог себе позволить.
– Пуф! – еле слышно прошептал часовой и представил, как из головы бугая вылетает кровавый фонтан вперемешку с выбитыми пулей мозгами и обломками черепной кости. Ствол снайперской винтовки качнулся и сдвинулся чуть влево. Теперь в перекрестье прицельной сетки маячила худощавая спина дылды. Часовой снова изобразил губами звук выстрела и представил, как тощий падает на покрытую пылью грунтовую дорогу, увлекая за собой бесчувственного проводника.
После столь необычного сеанса самовнушения часовой почувствовал себя лучше. Тревожные ощущения пропали так же внезапно, как и появились. Сердце уже не билось пойманной в силки птицей, пульс постепенно приходил в норму, а по телу разливалось блаженное умиротворение.
Он опустил винтовку, прислонил стволом к столбу крытого железом навеса. Достал из нагрудного кармана застиранного комбинезона мятую пачку с фотографией пораженных никотином легких и жирной надписью «КУРЕНИЕ УБИВАЕТ». Постучал пальцем по дну, зацепил зубами кончик рыжего фильтра одной из трех наполовину вылезших из отверстия в пачке сигарет и, щелкнув зажигалкой, глубоко затянулся.
Глава 5
Договор
Едва дорога сделала поворот, Худя заканючил. Он жаловался на боль в ногах и чуть ли не захныкал, как ребенок, упрашивая напарника остановиться. Кастет не обращал внимания на стоны малахольного
