ьке не терпелось узнать, что же произойдёт дальше, как поведёт себя его любимый герой. Да что там герой, кумир. Ведь именно благодаря ему несколько лет назад Данька окончательно определился со своей мечтой. Когда он вырастет, он станет сыщиком. И не просто сыщиком, а великим сыщиком. Как и его кумир, который сейчас сидит в кромешной темноте в подвале, прокручивая в голове всевозможные варианты побега.
– Эх-х, – снова вздохнул Данька и подошёл к окну. – Как же мне хочется взять в руки книгу.
День был ясным, от туч, что проплывали утром по небу, не осталось и следа. Данька посмотрел на яркое солнце, прищурился, и глаза сразу же заслезились.
Минутой позже, положив в карман блокнот и ручку, Данька вышел из комнаты. Он всегда носил с собой блокнот, на всякий, так сказать, случай. Мало ли что может случиться. Данька уже не раз убеждался на практике в полезности этого занятия. Идёшь ты, например, по улице, и вдруг видишь некую странность. Останавливаешься, присматриваешься получше и, если она тебя заинтересовала, быстренько вносишь в блокнот необходимые записи.
Или, скажем, отдыхаешь ты, ни о чём особо не задумываясь, и в этот момент в голову пришла стоящая мысль. Её тоже необходимо записать в блокнот. Пройдёт время и она, мысль эта, обязательно пригодится.
Спустившись на первый этаж, Данька прошёл в гостиную, достал блокнот и записал: «Воспитание силы воли – невероятно трудное занятие».
Сзади послышались шаги. Данька обернулся и улыбнулся маме.
– А я думала, ты уже ушел, – сказала Александра Вячеславовна.
– Мы собираемся в одиннадцать часов, – ответил Даня.
– Уже почти одиннадцать.
– Сейчас только десять часов сорок шесть минут. Из дома я выйду в десять пятьдесят три, и если буду идти неторопливым шагом, ровно в одиннадцать подойду к Улькиной беседке.
– А разве раньше одиннадцати Ульяна тебя не пустит?
– Пустит, конечно, но, мам… Понимаешь, на встречу человек должен приходить в точно назначенное время. Мы договорились встретиться в одиннадцать, значит, я не имею права заявиться в беседку раньше. А уж тем более, позже. Мы обязаны быть пунктуальными.
– Ты захватил из комнаты свой блокнот? – поинтересовалась Александра Вячеславовна, пытаясь скрыть улыбку.
– Разумеется, – Даня достал его из кармана. – Вот он.
– Открой его и запиши, что пунктуальность должна проявляться во всём. А в конце предложения не забудь поставить восклицательный знак.
– На что ты намекаешь, мам?
– Сколько раз я сегодня звала тебя к завтраку?
– Не помню, – признался Данька.
– Трижды! И каждый раз ты кричал из комнаты, что спустишься уже через минуту. А что в итоге? Ты сел за стол, когда мы с папой практически позавтракали.
Данька посмотрел на часы. У него оставалось ровно три минуты до выхода. А мама затронула такую тему, что трёх минут на разговор явно не хватит.
– Почему ты молчишь? – спросила Александра Вячеславовна.
– Ты права насчёт моего опоздания к завтраку, – проговорил Данька. – И позже мы с тобой обо всём поговорим более подробно, а сейчас, мам… мне пора идти.
На крыльце Данька вытер рукавом вспотевший лоб. Ему было стыдно. Надо же так проколоться, размышлял мальчик, подходя к калитке. Он считал себя самым пунктуальным из всей компании, а сейчас выяснилось, что это далеко не так.
– Теперь буду спускаться к завтраку минута в минуту, – говорил он, спеша по дороге.
– Дань! – послышался крик сзади. – Подожди меня.
Запыхавшийся Филипп бежал по тротуару и махал другу рукой.
– Привет.
– Уф! – выдохнул Филипп. – Привет. От самого дома бегу, выдохся.
– Надо было пораньше выйти, – укорил Филиппа Данька, но тут же вспомнил о разговоре с мамой и смутился.
– А я и вышел раньше, – ответил Филипп. – У калитки столкнулся с этим ненормальным писателем. Он начал расспрашивать меня обо всём на свете. Терпеть его не могу! Каждый раз при встрече он задаёт мне одни и те же вопросы. У него с памятью проблемы.
– С памятью у старика полный порядок, – заулыбался Данька. – Просто он постоянно витает в собственных мыслях, и, задав вопрос, не слушает твой ответ. И чему ты так удивляешься, Филипп, мы живём в писательском посёлке, ты должен был привыкнуть, что среди писателей много чудаков.
– Улькин дедушка не чудак.
– Ты сравнил. Он не писатель, а врач. Профессор.
– Он же пишет книги.
– Они
