Но как? Ведь обычно все было наоборот – это она могла своим смелым взглядом смутить любого, и, обычно, ее это очень забавляло. Нет, он не был слишком красив или обаятелен, скорее внешность Виктора можно было назвать вполне обычной. Что же заставило ее смутиться? «Извините, я тороплюсь» – еле вымолвила Элизабет, уж очень не хотелось ей быть замеченной в смущении.
Уже сидя на уютном диване в библиотеке, Элизабет держала в руках книгу, но ей было не до чтения – она все думала о том, почему была сбита с толку этим новым молодым знакомым. Она успокоила себя тем, что всему виной слишком неожиданное знакомство, и была полна решимости на воскресном обеде исправить его неправильно сложившиеся впечатление о себе. На этой мысли Элизабет успокоилась и снова могла погрузиться в чтение.
До воскресенья оставалось еще четыре дня и, как бы Элизабет не старалась отвлекать себя от мыслей о Викторе, ей это совершенно не удавалось. Как же это ее злило! Его глаза, его протянутая рука, нежно-холодная, его голос – все это было в голове постоянно. Да что же это такое? Сама себе Элизабет не хотела признаваться, что все чаще она выглядывает в окно в надежде увидеть его снова, а к вечеру пятницы ужеокончательно поняла, что ждет его. «Всему виной это хандра за окном!» – Элизабет надеялась переубедить себя, что эти мысли от скуки.
Когда же в воскресенье все сели обедать, Элизабет смотрела на Виктора и чувствовала себя совершенно потерянной – он не смотрел на нее совсем, будто они никогда не знакомились и вообще, будто ее здесь и нет вовсе. Он держался вежливо и, казалось, его интересовали только разговоры о делах с ее отцом. Вскоре он вовсе откланялся и удалился. Элизабет почувствовала такое опустошение, и теперь она совсем потеряла покой, в голове мысли о нем кружились с такой скоростью, что она почувствовала физическое недомогание, извинилась перед всеми и пошла отдыхать в свою спальню.
Вся следующая неделя прошла как в тумане, Элизабет ничего не радовало, Виктора она за это время ни разу не встретила. Непонятную хандру развеяло то, что после выходных наконец выпал первый в этом году снег, его было так много, что вся территория старого замка, сад и аллея покрылись лёгким пушистым белым слоем и это подняло Элизабет настроение. Она даже стала искренне удивляться своему предшествующему тоскливому состоянию, ведь по большому счету для грусти и причины-то никакой существенной не было. "Сегодня я буду веселой и жизнерадостной" – решила для себя Элизабет и даже ее семья заметила перемены к лучшему.
После обеда Элизабет в голову пришла свежая идея – закончить начатую ещё в конце прошлой зимы вышивку. Она уже несколько месяцев лежала в отдаленной комнате, которая служила чуланом или складом подобных вещей, о которых не вспоминают более полугода. Элизабет шла по темному коридору и вдруг осознала, что где-то в этом крыле замка, недалеко от рабочего кабинета ее отца был временно обустроен кабинет для Виктора. Как же не хотелось о нем
