style="font-size:15px;"> Егор потрясённо молчал.
– Не понял, – сказал Ткаченко. – Я же тебе объяснял: это никакой не сон. Ты хочешь играть в хоккей, так?
– Д-да… – запнувшись, произнёс Егор.
– Очень хочешь?
– Д-да…
– Больше всего на свете?
– Да…
– Громче! Не слышу.
– Но это… Витя спит…
– Не бойся. Он не услышит. Встань и скажи: больше всего в жизни я хочу играть в хоккей! Ну? Встаёшь? Или я ухожу. – И Ткаченко сделал движение в сторону окна.
– Нет! – испуганно выдохнул Егор. – Не уходите! Встаю.
И он действительно сел на постели, двумя руками взял свою мёртвую левую ногу и спустил её на пол вслед за правой ногой.
– Ну! – нетерпеливо сказал Иван Леонидович. – Вставай же!
Но костыли, передвинутые Ткаченко, были теперь далеко, у окна, и Егор протянул к ним руки.
– Мои костыли…
– Нет, костыли не нужны, – заявил Ткаченко. – Так вставай! Сам!
– Но я не могу…
– Что значит, не можешь? Если веришь – можешь! Мы же договорись: через боль, через кровь, через «не могу» верить и побеждать себя. Вставай! Ну!
Отжимаясь руками о край кровати, Егор стал осторожно подниматься, по привычке перенеся весь свой вес на здоровую правую ногу.
– Стоп! – категорически сказал Ткаченко. – Вес на обе ноги! Вот так! Да!
И Егор действительно встал на обе ноги.
– Вот видишь! – удовлетворённо сказал Ткаченко. – А теперь скажи: я буду играть в хоккей, потому что хочу этого больше всего на свете! Ну! Я слушаю.
– Я это… – неуверенно произнёс Егор и сглотнул, поражаясь тому, что стоит на обеих ногах. – Я буду играть в хоккей…
– Нет! – перебил Ткаченко. – Так ты никогда не будешь играть в хоккей. Ты же не веришь в то, что говоришь. Но сможешь играть, если скажешь это уверенно, как клятву. Ну, говори!
Егор оглянулся на спящего брата и сказал негромко:
– Да, я буду играть в хоккей, потому что…
– Нет! – рассердившись, снова перебил Ткаченко и даже встал. – Громче! Говори: клянусь, я буду играть в хоккей!..
И вдруг словно что-то проснулось в Егоре, словно выпрямилась какая-то пружина – он сказал твёрдо и даже ожесточённо:
– Да! Да, Иван Леонидович! Я буду играть в хоккей! Буду! Клянусь, я хочу этого больше всего на свете!
– Вот, это другое дело, – удовлетворённо улыбнулся Ткаченко. – Клятва принята. А теперь присядь. До пола присядь, не бойся, у тебя живые ноги.
Егор, уже поверив в волшебство ситуации, начал приседать и… присел! Присел на обе ноги!
– Вот! Молодец! Видишь? – сказал Ткаченко. – Ты поверил, что присядешь – и присел! А теперь встань и иди!
Егор, как зачарованный, выпрямился во весь рост.
– Шагай! –
