куда у тебя воспоминания о моём отце? – с серьёзностью спрашиваю я, не решаясь обернуться.
Вглядываюсь в стену, не найдя ничего. Но… взгляд…
Я оборачиваюсь, осознавая, что стоять спиной к Селене не следует, даже если она за решёткой Света, даже когда на ней кандалы.
– Хм… – очередная театральная постановка. – Случалось увидеться. Недавно.
От последнего слова меня пробил озноб. Дрожащими губами я повторяю раз за разом последнее слово, полноценно доверяя. Четыре века… Я считал его мертвым четыре века!
– Он не горел желанием с тобой увидеться, Светлячок, – парирует Тёмная, играясь с прутьями вспышки Света когтями.
Азартно и опасно. Лойд оставляет расстояние в жалкий миллиметр между своим телом и лучами решётки. Одно резкое движение – ожог глаз и плоти обеспечен.
– Однако ты… им горишь, – с запоздалым продолжением дискутирует Тёмная. – Что, если я знаю, как его вернуть…?
Она мурлычет, словно кошка, которая медленно подкрадывается к своей добыче.
– Так сделай это.
Я ответил, перебив и позабавив Лойд. Она лишь вновь улыбнулась клыками, удовлетворенно прикрыв глаза.
– Знаешь, Светлячок… – с кошачьей грацией парирует Тёмная. – Душа Натаниэля чернее Создателя Тьмы… – она поворачивает голову на моё частое дыхание, понимая, что я начал догадываться. В один момент лицо Селены наливается Серостью, а ртутные глаза пылают в гневе. – Я собственноручно пытала твоего отца, это чудовище, в его камере, лично закрыв клетку магией. Лишь моя кровь откроет решетки подземелья Лойдов. И ты… ты, Светлячок, более не посмеешь перебивать меня.
Бессмертная говорит удивительно безразлично, но глаза наполнены гневом и силой, той, которую ещё не видел этот мир. Такое ли чудовище мой папа, если ртутью наполнен не он? Познавать тайны вокруг себя, сотканные твоими же близкими, совсем не сладко, но когда обретаешь чуть больше, чем теряешь, то уже ничего не кажется таким страшным.
– Что. Тебе. Нужно? – повторяю вопрос в третий раз, отчеканивая слова.
Бессмертная довольно улыбается, потирая запястья сквозь кандалы.
– Ты должен немедленно вытащить меня от сюда. Найти того, кто запер меня в заточении. Прибегни с просьбой к Эзэлстану или его дочери. У них сумасбродная семейка, но в поисках Стражи Смерти лучшие.
Меня отшатывает от произношения титула Тёмной.
– Мэнди ослепла. В этом виноват я.
Я сдерживаю слезу и молитву, очистив разум, но он загрязняется с каждым моментом взгляда на Тёмную.
– Мэ-э-нди, – растягивает Селена, приподняв неподвижную бровь. – А кто это?
Я хочу засмеяться, хочу зааплодировать театральной постановке, но… у новой Селены с юмором напряжение.
– Как ты не можешь помнить ту, кто первая за тебя побежала сражаться, как только Вальтер взмыл с тобой под купол башни Церемонии?! Ту, что была так с тобой близ…
– Довольно.
