о родном крае (стране) – удивительно обновленной и насыщенной древними артефактами истории, рассчитанными на туристов. И леди Мейфен стоило немалого удовольствия изобличать подлог, причем действовала она как всегда радикально, повергая невольных слушателей в культурный шок.
– Какой это, нафик, цзыньвэнь (жертвенный треножник) для мяса эпохи Шан-Чжоу? От него до сей поры несёт нашатырным спиртом, которым состаривают медь. Этот-то запах я как врач ни с чем не перепутаю.
Любовь к артефактам в крови китайского народа, она словно связь времен. И леди Мейфен с большим удовольствием рвала эту связь.
– Находясь всего лишь на нижней ступеньке развития (в сансаре) и рассуждая о большом круге мироздания, существование изначально кажется делом бессмысленным и унылым, – произнесла она в другом месте, на восторженный рассказ экскурсовода о Чжуан-цзы и его безликой философии Дао.
Подходила осень; горы затягивали глубокие утренние туманы, словно провалы времени, где замирает каждый звук, даже стук сердца, а падение с горизонта событий в дыру может длиться целую вечность. Так и случилось… и скрежет о скалы скользнувшего на повороте автобуса утонул в ватной бездне – как и не было, – природа даже не почувствовала. А дальше пошли гипотетические параллельные миры.
Мимо Зедонга пронеслась стая серых гусей. Ох, эти гуси! Их так любили в Срединной империи, в прежние времена, а еще белую лошадь84. Она тоже прошла мимо, и было странно, что звук ее копыт процокал по влажному асфальту раньше самой кобылы. На что, собственно, Зедонг и обратил внимание. Потом к нему подошел сам Чжуан-цзы85 и тронул за плечо.
– Не сиди на холодном камне, наживешь геморрой.
– Мне кажется, я его уже заимел… или менингит. Впрочем, неважно, – ответил Зедонг, провожая взглядом белую лошадь с голубым цветком лотоса на лбу.
Такие цветы (цвет) он видел лишь в одном месте.
– Это верно. Женщины с голубым телом снятся только в дурдоме.
– Вы хотите сказать, что в этом мире лишь идиоты достигают блаженства, а остальные – просто идиоты.
– О, я вижу ты уже начал рассуждать метафизически. Тогда ответь, сколько драконов летает над нами, – три или четыре?
– В этом густом тумане?.. Надо подумать.
– Не отвлекайся на логику.
– Там пять драконов.
– Почему?
– Да потому, что нет никакой разницы.
– Здорово тебе таки досталось, – с сожалением произнес мастер. – О, идет Хозяйка Вод. Извини, у меня дела в сансаре.
И он растаял в тумане. А Зедонга накрыло новой волной, освежило так, что хрустнули все шейные позвонки.
Несло довольно долго. Он чувствовал, как обрываются связи, словно осенние листья на ветру. Гипотетически, падение должно быть почти незаметным, и Зедонг наблюдал это дело со стороны, пользуясь ещё чьим-то разумом
