король из "Трёх орешков для Золушки".
Линдеманн плох не тем, что он немец, а тем, что рекламирует самые низкие и грязные стороны даже не человеческой, обезьяньей натуры. Это существо калечит замечательную песню, которую подарил нам в своём исполнении Марк Бернес. Но Пучкову-Гоблину понравилось. Песня-то хорошая. Ну на фоне откровений Бекмамбетова и правда, самое невинное – это песня "Любимый город".
А самое главное – режиссёр несколько раз повторил простую как мычание мысль. Очень страшную мысль, которой пропитан исподтишка весь фильм "Девятаев". В СССР жить было гораздо страшнее, чем в германском лагере уничтожения. Гораздо страшнее.
К примеру, Девятаев не мог устроиться на работу, голодал. Потом взяли работать помощником на каком-то баркасе. Да и то по личной просьбе Королёва. Так на минуточку напомню, что Постановление о тунеядцах еще в 1938 году принято. В уголовный кодекс только в семидесятом войдёт, но безработицы в СССР не было.
Более того, с первых лет Советской власти и Сталин и Ленин подробно объясняли. Безработица – инструмент эксплуатации. Только тогда можно давить из рабочего последние соки, когда за окном стоит очередь за бесплатной похлёбкой. Поэтому при капитализме безработица будет всегда. А в СССР безработицу победили.
Не удержусь, зачитаю Вам статью двенадцатую Сталинской конституции тридцать шестого года:
"Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципу: "кто не работает, тот не ест". В СССР осуществляется принцип социализма: от каждого по его способности, каждому – по его труду".
Это сегодня у нас безработица, не в Сталинском Союзе. И "какой-то баркас", на котором служил Девятаев, назывался "Ракета". А потом "Метеор". Первые в мире пассажирские скоростные суда на подводных крыльях. Это примерно как сверхзвуковой самолёт "Конкорд" или наш Ту-144. И служил Михаил Девятаев там капитаном. Хорош баркасик!
А режиссёр не унимается – настоящий подвиг Девятаева знаете в чём? Нет, совсем даже не побег на самолёте из лагеря. Это ерунда, говорит Бекмамбетов, жить захочешь – не так раскорячишься. Настоящий подвиг – жить в мирном СССР после этого. Вот это подвиг! О как, оказывается. Страшнее немецкого лагеря мирная-то жизнь при Сталине!
Ну и напоследок Бекмамбетов вбивает последний гвоздь. Когда киношный Девятаев объясняет, что без сознания был, когда в плен попал. Это и по воспоминаниям так – ударился о хвостовое оперение при выброске из горящей машины. Ему едко в кино сообщают:
– Мы тут все без сознания были!
И это не про то, что все так боятся расстрела на Родине за сдачу в плен. Бекмамбетов же деятель искусства. Тонко прошивает патриотическую картину антисоветской ниточкой. В СССР мы все без сознания были. Сражались зачем-то за большевиков, вместо того, чтобы "по справедливости" Бекмамбетова на сторону фашистов перейти. Вон там форма какая красивая, Хьюго Босс руку приложил.
Так
