вел себя за столом с простой едой, как на светском приеме, и это выглядело так непринужденно, естественно, совсем не для того, чтобы создать благоприятное впечатление. Во всем его поведении София не обнаруживала фальши, он казался таким искренним, открытым, и в то же время чувствовалась в нем скрытая от посторонних глаз тайна, которая не поддавалась разгадке.
Занятая мыслью о загадочности мужчины, София обнаружила, что они слишком долго наблюдают друг за другом и молчат. Раньше в такие минуты она всегда испытывала неловкость. Но сейчас обоюдное молчание, не потому что нечего было сказать, не пустое – наполненное своим смыслом, пока еще не осознанным, молчание, от которого замирало сердце и в душе рождалась ностальгическая мелодия, захватывало ее и совсем не смущало. И вдруг София не сдержала своих эмоций и прямо спросила:
– Как вы думаете, Алекс, что означает молчание между малознакомыми людьми, которое не доставляет дискомфорта, неловкости и желания нарушить его?
Алекс будто ожидал этого вопроса:
– Я полагаю, только одно – родство душ.
София подперла голову ладонью и сочла его ответ искренним.
– Не ожидала такой откровенности.
– А что ожидали?
– Что-нибудь заурядное…
– Например?
– Реакцию недоумения или что-то нелепое… Не знаю… Я не мужчина…
– И мне очень приятно, что вы не мужчина,– улыбнулся тот.
Вновь ощутив на себе его внимательный взгляд, София допила кофе, взглянула на часы и сказала:
– У меня семь минут, чтобы не оказаться в списке опоздавших.
Ахматов понял, что и он забылся в компании с Леди.
– Будьте уверены, я вас не подведу… Клер, будь добра, запиши на мой счет…
София поспешила его остановить:
– Спасибо, но я способна оплатить свой обед.
– Не обижайте меня своей бескомпромиссностью. Лучше не откажите мне в удовольствии пообедать с вами завтра?
Алекс поднялся одновременно с девушкой и сделал шаг ей навстречу. Она снова растерялась перед его обаянием: чувствовала, что он нравится ей больше, чем она могла позволить себе, и мысленно омрачала его образ, чтобы не поддаться своей слабости.
– В вашем обществе приятно даже молчать,– подталкивал на согласие Ахматов, и его подкупающая улыбка и взгляд были сильнее ее стараний.
– Я балда…
Глаза Софии мгновенно округлились, как только она услышала, что произнесла, и она тут же выпалила следом:
–…О-у, то есть я благодарна за приглашение на обед, но обычно я обедаю в кафетерии ФАМО.
Она отвернулась от мужчины, чтобы спрятать глаза от собственной неловкости и невероятного чувства стыда, и пошла к выходу, мысленно чертыхаясь за свою «красноречивость».
Ахматов добродушно улыбнулся и тотчас последовал за девушкой.
София
