смерть, которой можно бросить вызов. Горные походы сделали ее тело твердым как камень. Колени и локти стали прочными и острыми, как необработанные алмазы. Эта женщина не боялась более сильного противника. Вела себя взвешенно и разумно, не надеясь на авось, особенно когда речь шла о жизни пациентов.
Автокатастрофа, инфаркт, кровоизлияние в мозг, огнестрельное или ножевое ранение – она справлялась со всем. Шеф Покахонтас, крошечная женщина, смотрела Смерти прямо в глаза, словно говоря: “Эй ты, думаешь, я зря двенадцать лет училась?!”
Шеф Покахонтас вышла на авансцену. Она знала: сегодняшний пьяный подросток завтра может стать жертвой ДТП. Да что там! С такими, как он, жалкими, потерявшими человеческий облик, у нее разговор был короток:
– Где твой мобильник?
– Ну… в этом… э-э… в кармане… М-м-э-э… Вот ты – ты просто супер!
Шеф Покахонтас схватила телефон и принялась фотографировать все подробности: блуждающий взгляд, нити слюны в углах рта, струйку желчи, клонящуюся на грудь голову. Потом сунула мобильник обратно парню в карман.
Когда он очухается, его мобильник преподнесет ему суровый урок, получше всяких лекций о достойном поведении.
Это к вопросу о пользе смартфонов как дополнительного средства профилактики.
Многие подростки выжили только благодаря Покахонтас. Даже те, которых Смерть планировала забрать немного позже на дороге, у выхода из ночного клуба.
Всем моим старшим коллегам я с маниакальным упорством задаю один и тот же вопрос:
– Почему ты стал врачом?
В сущности, моя цель состоит в том, чтобы узнать, как и почему человек принял решение лечить людей.
Шеф Покахонтас пристально посмотрела на меня своими зелеными глазами.
Это случилось давным-давно. Ее еще никто не звал шефом Покахонтас, она была прыщавым подростком в том возрасте, когда девочку волнует, понравилась ли парню ее новая маечка, когда она рисует розовые сердечки в записной книжке для “лучшей подруги на всю жизнь”.
Будущий вождь могущественного племени поухатанов, спрятавшись за мусорным баком, впервые в жизни затянулась сигаретой.
И тут прямо перед ней легковушка столкнулась с грузовиком. Сначала грохот, потом – все остальное. О женщине в машине, о том, во что она превратилась, – об этом Покахонтас говорить не захотела. “Скорая” ехала долго, слишком долго. Сигарета выпала и догорела на земле.
Порой целая трудная жизнь строится вокруг одного всплеска чувств, одного краткого мига, когда сердце подростка разрывается от полной беспомощности.
11 часов,
перекус в компании Леа по прозвищу Фроттис[6]
В отделении скорой помощи едят когда придется: наплыв пациентов не предугадать. Моя коллега-интерн, как обычно, высыпала в чашку кофе три пакетика сахара.
– Пью и представляю себе свою поджелудочную железу. Придет день, и я сумею мысленно определять у себя уровень инсулина.
– А сахару все-таки
