и мужское, – удивилась Люся.
В комнату вошел высокий, хмурого вида мужчина в черной спецовке.
– Ба! Константин Михалыч! – выкрикнул Борька. – И тоже – боевой, как восемнадцатый год.
Мужчина с серьезным видом пожал им руки и стал доставать из шкафа папки.
– Мы вчера Константина Михайловича поздравляли. – Люся посмотрела на начальника. – День рождения у него был.
– Ба! И мы поздравляем, – ответил Борька. – Главное, побольше славных дел! И чтобы поклонницы всегда окружали, докучали, донимали, – добивались своего!
Люся состроила недоуменную физиономию, а сам Константин Михайлович предпочел никак не реагировать.
Сели за стол. Борька достал из папки бумаги, разложил их перед собой:
– Замечания ваши все просмотрели. Как говорилось у нас, в Добровольческой армии: «Горячо одобряем и, скрепя сердце, поддерживаем!».
Люся предложила чаю. Константин Михайлович даже не посмотрел в ее сторону и стал говорить быстро и сбивчиво. Борька долго не выдержал и перебил его. Сначала рисовали схемы на листе бумаги, потом встали и подошли к черной ученической доске, прибитой к стене.
– Константин Михалыч! Говорю я Константину Михайловичу, – в очередной раз объявил Борька, не замечая, что злит хозяина.
Олег не выдержал и сказал:
– Подождите! В сторону уехали. Давайте сначала.
– И вообще давно был обед, и надо поесть, – устало проговорил Борька. – Трапезная у вас тут вроде ничего, не затрапезного вида.
В столовой к ним за столик подсел Калякин. Опять поудивлялся неожиданности их появления и заявил, что ему надо кое о чем посоветоваться. Борька пожал плечами и пообещал, что они как-нибудь к нему зайдут. Но Калякин вытащил из кармана листок и стал показывать какой-то чертеж.
Борис подвинул листок к себе, рассматривал, продолжая хлебать борщ из тарелки, и недовольно покрутил головой. Что-то ему очень не понравилось. Он ткнул в листок ложкой, оставив маленькие жирные капли:
– Как у тебя тут – и одно, и другое. Нет уж, прыгать на все четыре стороны можно только по частям.
Калякин проводил их до проходной и пытался расспрашивать о чертеже. На улице Борька оглянулся и объявил:
– Сила идиотов – в их фантазии!
Они пошли к гостинице.
– Мы им зря по старому аналогу прибор сделали, – говорил Олег. – Хуже всего что-то старое пытаться приспособить. Одна морока получается.
– Там кое какие новые идеи есть, – не согласился Борька.
– Надо было к новой схеме их подводить.
У распахнутого окна гостиницы стояли два приятеля. Рыжий пес сидел рядом на траве газона. Седой мужичок пытался заглянуть в окно и говорил:
– Александра моя Ильинична! Чаи там гоняешь! А меня, милого своего, на произвол судьбы бросила!
– Тебе только произвол и подавай, – послышался из окна женский голос. – Уж одной ногой…
