пустоты.
Всё это видно и пройдено
Это последний толчок
Все вы в ответе будете
Не вешайте на рот замок
И не найдёте вы крайнего
Этому не суждено
А на двуличии главного уже многократное
Кровавое клеймо.
Двадцать один – четырнадцать
Цифры, обретшие вечность
Первого марта стало
И уходя в быстротечность
Годы другие потянутся
Но в памяти на века
В “Час пике” всегда останется
Свободной его строка.
(02.03.1995)
Посвящается моей тете Пуховой Фаине Николаевне.
Рассыпаны гвоздики на снегу.
Это тропа последнего полёта
Мгновенного переворота
И в этот путь прощальный я иду.
Я не увижу больше этих глаз,
Которые когда-то так смеялись,
Во всех печалях растворялись
И не откроются уже ни раз.
Я не услышу больше этих слов,
Которые когда-то мне шептали,
Уста твои, передо мной роптали
И уж не скажут больше про любовь.
Рассыпаны гвоздики на снегу.
Этой толпе не суждено скончаться.
Лишь стоит дню сему начаться,
Как стылый ветер крутит снежную пургу.
(09.02.1995)
Посвящение эмоциям, при которых были написаны семь стихов подряд.
СЕМЬ
Между строк семь фраз.
Семь смеющихся лиц,
Семь знакомых, друзей,
Семь отмеренных раз
Сделан срез посреди,
Как отыгранный блиц.
Между нами семь слов,
Семь загадочных букв.
Они первые встали
В написанный ряд.
Они фразы из снов
Вот получен заряд
Из эмоций, движений
И множества чувств.
Семь раз подряд.
28.03.2021.
Посвящение моей подруге с которой мы знакомы около 40 лет Стаховской Майе.
Весной приходит девичий расцвет,
Она – бутон, нежнее всех на свете.
Её оберегает теплый ветер.
Она прекрасна, ей лишь – «надцать» лет …
Она – весенняя заря
Ярко играющих сияний.
Она в парящем одеянье
И ею восхищаются моря.
Она – заветная мечта,
Желанье томного заката.
Она – сумбур и простота,
И счастья вечного «палата».
С зарей приходит женщины расцвет,
Она пленяющий искус аромата.
С нею знакомство многих лет
Бесценней
