он сотрудничал с бродягами, не боящимися покинуть пределы города, чтобы отправиться в Пустые земли. Каждый выбирал подходящий именно ему способ заработка, а с другой стороны, многие из них и вовсе выбора не имели.
Всё же, некоторые детали она забрала со старого склада, которым владела её семья. Согласно новым законам, многие из них подлежали утилизации, поэтому пропажи нескольких никто не хватился.
Манис вспомнила день, когда вместе со знакомым техником тащила из внешнего круга двигатель. Тогда ей пришлось подкупить трёх магов общественного порядка и мальчишку служку около их дома, тот отвлекал родителей, пока она загружала двигатель в лифт, поднимающийся в её мастерскую.
Яркий луч солнца, ударивший со стороны длинной обзорной площадки, на которую выходила мастерская, словно прожектор, выделил творение Манис из мусора, оставшегося после напряжённой ночной работы. Девушка восприняла это как знак, тут же воспряв духом. Сколько бессонных ночей и истерик от того, что она не понимала, как ей присоединить ту или иную деталь, ведь кроме схем она ничего не имела – маги давно стёрли из информационной сети все древние знания о строении самолётов, автомобилей, кораблей. Всё это заменили маголёты, магомобили и магокорабли – пустышки, как их называла Манис.
Встреча с Правидом, техником с маголётного завода Викъянко, стала для Манис великой удачей, ведь он, имея хотя бы крохи профильного образования, в разы лучше разбирался в древних схемах. Его дед застал времена, когда завод, на котором Правид сейчас работал, назывался «авиационным». Он помог ей на самых сложных этапах, но львиную долю Манис сконструировала сама, заработав этим несколько шрамов на ногах и руках.
Манис стянула с себя потную коричневую робу, оставшись в лёгкой светлой майке. Нежно притронувшись к корпусу самолёта, она прошла на обзорную площадку. Выложенная серой плиткой и утыканная изгибающимися статуями полуголых людей, та тянулась на несколько сотен метров, уводя наблюдателя, посетившего её, к океаническому горизонту. Ровная линия делила пространство на голубой и глубокий синий цвет. Пейзаж мог бы быть идеальным, если бы не уходящие вниз каменные строения таких же вычурных и безвкусных домов жителей одного из внутренних городских кругов.
Промышленники и крупные торговцы старались выделить своё жилище острыми пиками и зеркальными стенами. Где-то они добавляли разноцветие, в виде ярких полотен со странными, понятными им одним рисунками. Кого они хотели этим удивить или поразить, Манис не знала, да и могла ли она осуждать соседей, ведь её собственный отец недавно установил на доме нечто подобное. Хорошо, что о мастерской он пока не вспоминал, иначе виртуозная затея пошла бы коту под хвост.
Однако не только промышленники вызывали у Манис тоску и негодование. Стоило повернуть голову влево и поднять глаза к небу, как над обзорной площадкой возникали титанические высотки, буквально протыкающие
