в устройстве этого устройства, судя по всему, оно попало на землю так же, как и к нам. Это определенно «Искра жизни» как и говориться в голосовом послании, только эта «Искра» не нашей цивилизации! Этот комплект предназначен для подготовки планет к прибы…
Василий сбавил темп бега, переходя на шаг, затем остановился, и сев на колени, уронил голову на пол, сил не было подняться, он внезапно стал слабым и немощным, как будто кто-то выедал его изнутри, он пытался позвать доктора… но изо рта не вылетало ни одного звука, на гортани не осталось мышц, чтобы создать звуки, глаза сфокусировались на трупе, лежащим перед ним, и мозг осознал причину его слабости и того, что же произошло на этом корабле, вдруг глаза перестали что-либо различать, мозг оказался в темноте…
Он вспомнил своего пса, доброго, преданного, послушного…
Был июль или ноябрь, точно сказать было сложно, да и не имело особой разницы…
Глава 3. Песок и дешевая Piña colada.
Красный диск солнца медленно приближается к горизонту. Дует приятный ветерок. Он разглядывает табурет, на котором сидит. Сбит наспех. Грубо. Гвозди торчат в разные стороны, царапая ноги. Кое-где виднеются следы краски. Прибрежный бар, если его так можно назвать, состоял из нескольких столиков, барной стойки и табуретов, хаотично стоящих под обветшалым навесом из пальмовых листьев. Подошла темнокожая официантка и спросила на ломанном английском:
– Повторить, друг? Еще раз? Пина-коладу, друг?
– Да, давай еще одну. – ответил он, не поднимая головы. На шатающемся столике уже стояло два пустых стакана. Во рту всё еще был отвратительный вкус этого пойла. Больше пить желания не было, но и выбора тоже. Чувство умиротворенности и в то же время безысходности. Он перевел глаза на океан. Волны размеренно набегали на берег. Компания негров, сидящая в углу, начала чуть громче спорить. Говорили они на местном диалекте. Не понятном. Чужом. Хотя понимать его и не обязательно, чтобы почувствовать неприятности. Что-то подсказывало ему, пора бы убраться отсюда. Он встал и медленно направился к выходу. Кинул смятую купюру на барную стойку не останавливаясь. Выйдя из-под навеса бара, он остановился. Достал сигарету. Щелкнул зажигалкой и затянулся. За линией пляжа дорога. На ней стоят машины. Он смотрит на них и пытается вспомнить. Я точно приехал. Но на чём? Какая из них моя? Почему я не могу вспомнить? Песок скрыл звуки шагов, подошедших сзади. Из-за этого, рука одёрнувшая его за плечо, стала для него неожиданностью. По инерции он чуть отпрыгнул в сторону и развернулся, перед ним стояло четыре негра в оборванной одежде. На лицах их застыло выражение, как будто он только что съел их вождя.
– Что за дела ребята? – на английском спросил он, заранее понимая, что он останется не понятым.
Впереди всех стоял невысокий тощий парень. Видимо он и дергал за плечо. Быстро и неразборчиво что-то говорил, раз за разом пытаясь схватить за руку. Рот с кривыми торчащими зубами был искажен злобой. С уверенностью можно
