их знакомства поцеловал. И произошло с ним что-то. И в ней что-то изменилось. Потеплела она, оттаяла и тоже его поцеловала. Не так, как всегда, жаляще и технично. По-другому…
За нежность надо платить, он и заплатил сразу, не отходя от кассы практически. Петр Олегович лежал с ней рядом, осознавал произошедшую с ним перемену, поглаживал так умилившую его грудь с морщинкой, а она спокойно, прежним равнодушным голосом Пылесоса сказала ему:
– Я беременна.
– От кого? – на автомате отреагировал он, не поняв до конца ужаса случившегося.
– От тебя.
– Ты уверена? Как ты можешь быть уверена? У тебя же комсомолец этот есть.
– Я уверена. Вспомни, ты его сам в командировки да на учебы постоянно отсылаешь, чтобы под ногами не мешался. Не было его тогда. Пять недель срок у меня. Я уверена.
Петру Олеговичу стало по-настоящему страшно. «Тесть не простит, если узнает, – подумал он. – Сгноит сука. А с ней что? Я даже прессануть как следует ее не смогу. Странное со мной что-то происходит».
– Как это может быть? – спросил он растерянно. – Ты же говорила, что детей иметь не можешь, после первого аборта в юности. Врала? Если врала…
– Не врала. Но получилось. Едкое у тебя семя, Петя, как кислота, все барьеры разъело… – В ее голосе снова слышалась ненависть.
– Тогда делай аборт. Подумаешь, забеременела. Делов-то. Ты не бойся, я тебя в Майами отправлю, у меня там врач знакомый. Дочка аборт у него делала. Отдохнешь заодно, а потом и я приеду, когда оклемаешься…
– Не поеду.
– Как хочешь, можно и в Москве, здесь тоже хорошие врачи есть…
– Не буду. Мне нельзя после первого аборта. Я никогда детей иметь не смогу. Это и так чудо, только потому, что у тебя семя едкое. Злое семя. Чудо от злости. Но мне без разницы, от чего. Благодарна я тебе. А аборт делать не буду.
– Выгоню, – раздраженно сказал он.
– Выгоняй.
– С волчьим билетом выгоню. Секретуткой в ЖЭКе работать будешь. Обещаю.
– Выгоняй.
Пылесос была девушкой легкого поведения, но с тяжелым, стервозным и негнущимся характером. Это Петр Олегович выяснил уже давно. Он ей верил, могла она упереться рогом и родить. Еще и нежность не вовремя из него выползла…
– Ну, ты пойми, – пытаясь разжалобить девушку, сказал он. – Ты пойми, тебе нельзя аборт, а мне нельзя детей. Ты же знаешь мою ситуацию. Тестя и все такое… Никак нельзя мне детей. Сяду, посадит он меня за детей.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить
