распределились не поровну. Первое отделение выиграло целых четыре, что страшно разозлило остальной взвод. Их получили все сменщики, пополнившие наш личный состав после теракта на рынке. Только Балларду не досталось отпуска. Парни только что приехали и уже могут радоваться возможности побывать дома. Сержант наверняка поставит их в самую дальнюю очередь, но у Ларса, как и у меня, счастливчиков только двое, а у Петера один. Именно так выглядит слепая судьба.
Последнюю увольнительную выиграл командир взвода, но я сомневаюсь, что он ею воспользуется. Сержант Голя ненавидит собственную жену. Что касается меня, то если бы мне пришлось отправиться в отпуск, я наверняка поехал бы на базу в Портсаиле. Там есть отель для солдат, которые не хотят ехать на родину, – с казино, красивыми девушками и почти дармовой выпивкой. Я пил бы неделю до упаду и вернулся бы с сильным похмельем в Харман. Но, честно говоря, без всего этого я вполне могу обойтись.
Среда, 30 марта, 20.25
Я кладу на стол сержанту пачку бумаг. В последнее время мы были настолько заняты, что у нас даже не было времени поговорить. Вызовов стало меньше, но подготовка к операции «Пустынный кулак» идет полным ходом. Я отрываю Голю от изучения каких-то материалов.
– Что это? – слегка рассеянно спрашивает сержант.
– Просьба о замене автомата для Пурича – тот постоянно заедает. Ему достался испорченный экземпляр.
– Ясно, подпишу. – Он без лишних вопросов заполняет свои графы бланка. – А остальное?
– Я распечатал вам кое-что почитать, сержант. Неми нашла в Синете материалы о пустыне Саладх и базе Дисторсия.
– У меня нет времени на всякую хрень, Маркус.
– Это не хрень, – я показываю на одну из страниц, где отмечен фрагмент текста. – Здесь, например, пишут, что до войны возле холма Отортен, где находится база, действовал исследовательский институт Университета в Йоне. Там вместе работали геологи и физики. – Я переворачиваю страницу. – Еще двести лет назад за Волчьими горами простиралась плодородная равнина, но потом, после землетрясения, там открыли залежи серебра и меди. Местность усиленно эксплуатировали, разрушив водную систему. Все высохло и стало бесплодным. Вряд ли вам известно, что «саладх» по-ремаркски означает «лиственный». Нетипичное название для пустыни.
– Зачем ты мне все это рассказываешь?
– Затем, что меня беспокоит случившееся с солдатом с базы Адмирум. Местность геологически неустойчива, к тому же ученые из того исследовательского института обнаружили источник излучения. Над этим работал некий профессор Мейер, но о нем в Сети почти ничего нет. Странно, поскольку он публиковал научные работы, а институт закрыли за год до войны. Журналист упоминает о нем лишь однажды, в конце статьи.
– Маркус, я знаю, что ты оригинал и любишь всякие загадки. Но сейчас у меня хватает и других проблем, кроме твоих теорий заговора. Так что любезно тебя прошу, выйди и не морочь мне жопу.
– Ясно, господин
