и сложившихся управленческих традиций российской, белорусской и казахстанской элит, для них словосочетание «государственный интерес» несет ясную и однозначную смысловую нагрузку, в то время как для украинских правителей это в лучшем случае что-то из области фантастики.
Однако следует отметить, что, помимо неадекватности украинского политического класса реально сложившейся ситуации, его неспособности оценить риски, правильно выбрать приоритеты и последовательно претворять в жизнь избранный курс, были и объективные причины, по которым процессы, происходящие на Украине, принимали с каждым годом все более радикальный характер, а общая обстановка все сильнее дестабилизировалась. Ключевыми в данном случае были две проблемы:
– реально существовавший с первых дней независимости политический, экономический, конфессиональный, лингвистический, исторический раскол украинского государства на Юго-Восток и Запад с Центром, который украинская правящая элита так и не смогла ни преодолеть, ни микшировать, а идеологи государственного строительства лишь усугубили;
– постепенно возникавшее и нараставшее глобальное противостояние России и США, которое напрочь исключало украинский нейтралитет и возможность проведения заявленной вторым президентом Украины Леонидом Кучмой «политики многовекторности» и, наложившись на общую украинскую ситуацию, добавило к линиям раскола еще и проблему внешнеполитического выбора.
Чтобы здраво оценить уровень проблем и их взаимное влияние и взаимное же усиление, нам необходимо будет взглянуть на ситуацию шире и адекватнее и рассмотреть украинский кризис как важную и, возможно, даже решающую, но лишь составную часть системного глобального кризиса, начало которого прогнозировалось уже в нулевые годы. Кризис этот вышел на поверхность в 2008-м и с тех пор только нарастает, при этом он давно уже перешел рамки экономической депрессии и принял военно-политический характер. От прямого силового столкновения, аналогичного Первой и Второй мировым войнам, мир пока уберегает лишь наличие у России и США огромных ядерных арсеналов, делающих военную победу невозможной. Это, в свою очередь, означает, что возможности компромиссного урегулирования противоречий исчерпаны – в связи с нехваткой ресурсов, способных служить базой компромисса.
С переходом в феврале 2014 года кризиса на Украине в горячую стадию РФ и США (ядерные сверхдержавы) оказались непосредственно втянуты в него по разные стороны «линии фронта». Москва и Вашингтон активно оппонировали друг другу уже в ходе грузинского (пятидневная война 08.08.08) и сирийского (активная фаза в 2012 году) кризисов, но именно украинский кризис привел к явному и публичному формулированию цели противостояния как демонтажа политико-экономической системы оппонента, признающейся несправедливой и даже преступной (причем позиция России в отношении США отличается от позиции США по отношению
