буржуйских! То-то ведешь себя, как сволочь – нет бы нормально в гости зайти, беленькой взять, стол накрыть.
Из-за разбитого носа его слова звучали гнусаво, но даже так в них явственно слышалась издевка. Я ударил его по уху, а затем еще раз по носу. Руки больше не дрожали, а сердце не летело вскачь – сейчас было не до гнева. Мне нужен был ответ от воробья, и я собирался получить его, несмотря ни на что. Теперь он стонал.
– Кто они и где?!
– Катись к черту!
Я решил сменить подход. Поднялся и отошел от воробья, а после этого произнес:
– Ты дашь мне ответ. Так или иначе. Либо я выбью его из тебя и затем убью, либо ты дашь мне его сам, и я убью тебя сразу.
Он не смотрел на меня, продолжая лежать на кровати. Примерно через минуту он спросил:
– А так, чтобы не умирать, можно?
– Нет, прости. Твое время в любом случае вышло.
– И что, легкая смерть, если я сдам тех двоих?
– Да, обещаю.
Он долго молчал. Я уже начал думать, что он предпочтет трудный путь. Неожиданно воробей произнес:
– Светловолосый с папиросой – его фамилия Цветков.
– Хорошо. Где он?
– Не знаю. На Ваганьковском, может, на Сетуньском.
Я легко справился с этой новостью. Досадно, что кого-то в любом случае уже не выйдет уничтожить, но этого стоило ожидать – все же много времени прошло и времени все больше лихого.
– А второй?
– Может, все же не будешь убивать меня?
– Прости. Я должен это сделать.
Воробей протяжно простонал, то ли, осознавая, наконец, скорую смерть, то ли просто от боли.
– Расскажи мне про второго и все закончится.
– Покажи фотографию еще раз.
Я сделал, как он просил. Он долго всматривался в фотографию, потом провел по ней рукой и прошептал:
– А ведь казалось, что все будет по-другому… а его ты тоже убьешь?
– Да, и его тоже.
– Ну и слава Богу, ну и хорошо…
Воробей начал терять сознание. Я потряс его за плечи.
– Что знаешь о втором?! Где его искать, черт тебя возьми?!
Он с трудом открыл глаза и посмотрел на меня с удивлением человека, которого только что выдернули из прекрасного сновидения в неприглядную настоящесть.
– Это Андрей. Андрей Овчинников.
– Я знаю. Кто он и где?
– На «Эйнеме» – конфеты делает.
– Это точно?
– Как будто у тебя есть выбор.
Я встал и навел на воробья ствол пистолета. Прежде, чем я выстрелил ему в голову, он улыбнулся. Возможно, мне показалось, но в этой улыбке было облегчение. Я глубоко вздохнул – его убивать было тяжелее, чем ворону. Ворона сам нарвался на пулю, а воробей смог меня задеть.
Неожиданно мертвец пошевелил рукой. Медленно провел
