захотела поиграть в охотницу за привидениями.
– Не поиграть, – оскорбилась сестра. – А помочь людям избавиться от зла, проникнувшего в их дом!
– Не называй так дух Альбины. Иван Поликарпович может расстроиться.
– Блин… Ладно. Пошли, а?
– Пошли, – согласилась я, и, забрав сумки из багажника, мы отправились к дому.
Дом Ивана Поликарповича не показался мне зловещим. Никаких хлопающих дверей, темных окон или иссушенных растений, обвивающих крышу. Обычный, современный особняк из светлого кирпича, яркие занавески и ухоженный сад.
Мы с Катькой дошли до двери и позвонили в звонок. Я спросила:
– Чувствуешь что-нибудь?
– Живот немного побаливает, – напряженно ответила сестра.
– Это призраки?
– Это твоя курица, – огрызнулась Катька, и с возмущением добавила: – Знаешь, Лизка, повар из тебя никудышный!
– Главное, чтобы ты с ловлей нечисти не облажалась, – ухмыльнулась я.
Дверь нам открыла Раиса Степановна. Виделись мы впервые, но то, что она экономка, было понятно сразу – серое форменное платье, белый фартук, усталый взгляд и мокрое полотенце в руках.
– Добрый день. Раиса Степановна? Мы к Ивану Поликарповичу.
– Да-да, проходите, – торопливо кивнула женщина. – Хозяин сообщил о вашем приезде. Вот, вещи сюда. Давайте сумки.
– Не нужно, мы сами донесем. Там кое-какие хрупкие вещи, – Катька округлила глаза, и Раиса Степановна испуганно отпрянула.
Я пихнула сестру в бок. Нечего пожилых женщин пугать.
Нас провели в гостиную. Иван Поликарпович, вскочив с дивана, бросился к нам с объятиями, следом пришлось терпеть лобызания его новой супруги, Радочки. Вернее, так звала сама себя она, а вот дед величал ее «Радкой».
– Девочки, – бурно восторгалась Радочка, – как же вы выросли!
Я с изумлением покосилась на нее, вспомнив, что Рада ненамного старше меня. Та, видимо, поняв свою оплошность, прикусила язык и пригласила нас за стол. Приглашение мы приняли, но вот от еды отказались – Катька при упоминании о курице позеленела и нервно выпила стакан воды.
Я попросила чаю, и, пока мне его несли, вежливо выразила соболезнования. Радочка тут же закивала, невесть откуда-то достав кружевной платочек. Аккуратно приложив его к правому глазу, она горестно сказала:
– Благодарю, Лизочка. Такое горе… А я ведь чувствовала, ощущала, что грядет что-то плохое! Знаете, у меня есть способности…
Она мельком взглянула на Катю, которая с меланхоличным видом жевала лимон, приложила платочек к левому глазу, и продолжила:
– Я чувствовала беду! Предупреждала Алю, но она не прислушалась к моим словам! А зря… Видит Бог, я очень ее любила.
– Ты ее ненавидела.
Я обернулась на это громкое высказывание, и увидела Кристину, вторую дочь Ивана Поликарповича. Она спускалась по лестнице, одетая вся в черное, но траурной одеждой это
