ещё, я же говорю. Вся в работе, высокую должность занимает… Я её иногда вижу, она у нас в академии по совместительству на четверть ставки работает, – тут в голосе Есауловой появилась неизбежная для женщины при разговоре о другой, более молодой женщине, ирония, – она с та-а-акими формами ходит, у неё та-а-акая грудь… Ну ладно, рада была слышать, Андрюшечка».
Аспирант повесил трубку телефона-автомата (в середине нулевых ещё звонили из автоматов на первом этаже учреждений) и почувствовал, как что-то отпустило внутри. Галя свободна, и это главное. Остальное неважно. Стала начальницей? Ха, это Галка-то с её несдержанностью и замашками? С формами? Ну, звезда академии всегда была такой – есть, на что посмотреть, за что подержаться.
В Наупинске во время учёбы она жила у бабушки с дедушкой, которые в известных советских традициях больше всего заботились о том, как бы получше накормить «ребёнка». Когда Андрей изредка заходил к ним домой и бывал даже приглашаем к столу, дед – глуховатый, с неверными движениями, но ещё бодрящийся старик с палкой – положив полсковороды жареной картошки внучке на тарелку и разделив остальную часть между собой и гостем, ставил перед студентом полбаночки рыбных консервов, а любимой внучке водружал поверх картофеля три горячие котлетки. Галя смеялась, делила свою порцию, перекладывая немалую часть стеснительному другу. Через несколько часов её ждала горка домашних вареников с густой сметаной или половина тушёной курицы с рисом и подливой.
При такой ежедневной опеке девушка, и без того склонная от природы, не очень высокая, но фигуристая, широкобёдрая, с хорошо развитой грудью, начинала полнеть. Со вздохом оглаживала себя сзади, фотографируясь, втягивала намечающийся животик. Спохватывалась, авральными усилиями сгоняла несколько из огорчавших её шести-семи килограммов. Потом на каникулах улетала с семьёй куда-нибудь на отдых, снова расслаблялась.
Четыре года назад, в июне, им обоим стало не до встреч, полузапретных укромных радостей и прогулок: он поступал в аспирантуру и устраивался в московской общаге, она усиленно готовилась к выпускным и ежевечерне сидела над дипломным проектом. Прихлёбывала крепкий чай, не считая, отламывала от шоколадных плиток, ощипывала одну за другой спелые виноградные грозди с большого блюда или тянулась за разнообразной выпечкой. Блестяще защитившись, получив свой красный диплом и попав на доску почёта, откружившись в танцах на выпускном в модном, неожиданно потесневшем ей платье «от кутюр», она в качестве награды полетела с подругой отдыхать на Кипр в отель с All Inclusiv’ом. В следующем месяце – посвежевшая, поправившаяся, загорелая, прыгающая, чтобы влезть в светлые брюки, она провела ещё несколько недель у хлебосольных родственников в Краснодарском Крае.
К Андрею в конце августа она приехала откровенно полноватая. Жарким московским днём шла она навстречу ему в открывающем мягкие руки и плечи облегающем коротком сарафане, не скрывающем ничего из выпукло-зрелого тела. Вечером
