и только после этого обессиленный Кир упал на пол. Чувствовал, как бьётся сердце, но уже не знал, сердце это или какой-то насос, прокачивающий жидкость в его синих мышцах.
– Кто я? – спросил себя и посмотрел на дрожащие пальцы. Очень мутно вспомнил, как однажды в детстве побежал и, споткнувшись, упал со ступенек. Тогда разбил себе нос и из него текла кровь. А когда учился в школе, дома, балуясь ножом, порезал ногу – испытал адскую боль и страх. И снова кровь текла ручьём. У него остался шрам на ноге. Кир сел и стал поднимать штанину, чтобы найти шрам.
– На месте, вот он.
А потом, когда учился в академии, вывихнул кисть, и ему наложили шину. Воспоминания было очень туманными, далёкими, он никак не мог вспомнить свою мать и отца, как бы ни пытался. Так же не мог вспомнить друзей из детства и школы.
– Что со мной не так?
Тут же перед его глазами всплыло то, что он увидел в зеркале. Его босс, чтобы никто не узнал про существование натурального человека, решил ранить плазменным ножом. Но Кир опередил и тремя выстрелами убил его.
– Я убийца?! Нет, нет! Я ведь не хотел, я…
Но он вспомнил, как хладнокровно выстрелил три раза подряд, и Хромов умер. И опять эта боль в груди от плазменного ножа. Всё горело. Кир с трудом сел и пополз обратно к зеркалу. Ещё надеялся, что тому виной стресс от убийства, но, посмотрев на свою грудь в зеркале, снова завыл.
– Меня отправят на чистку, сотрут память, и тогда я всё… Но… Как они сотрут её, если я не человек, а железяка.
Он опять завыл, сжался в комок и постарался понять, что произошло.
– Я был человеком, да, был, я это точно знаю. А что потом? Да ничего, – как бы ни пытался хоть что-то вспомнить, ничего в его памяти не всплывало. Испугался, запаниковал. – Я не живой, я железяка, они поймают меня и дезактивируют, отключат, как тостер, и спишут на переработку. Я… Нет… Я не могу. Я живой. Да, живой…
Кир соскочил, забежал в подсобку, нашёл ветровку Милены, она была ему маловата, но это лучше, чем идти по городу с распоротой грудью, показывая всем свои синие мышцы. Надел её, застегнул, хотел уже уйти, но вернулся к шефу, что так же сидел, опустив голову.
– Ты ошибся, я не натуральный человек, я даже не терпилоид, я… – Кир сам не мог сказать, кто он, наверно, такой же, как Геласий, что спас его и Милену в пустыне. – Я один из них.
Он нагнулся, поднял с пола плазменный нож, а после, найдя брошенный пистолет, сложил всё в свою сумку. Что делать дальше он не знал, рано или поздно, но труп Хромова обнаружат, а там – и его поймают. Значит надо уходить. Ещё думал зайти домой к жене, но она его забыла – ей успели сделать чистку памяти. Кир вышел на улицу и, спустившись на самый нижний уровень подземной дороги, остановился перед дверью, что вела на технические этажи.
Город, как пирог. На самом верху, там, где светит солнце, жили новые люди или, как их ещё называли, терпилоиды. Ниже? пять этажей, занимали транспортные линии, ещё ниже – технические этажи. Но на этом город только начинался. Ещё ниже брал начало первый город, который построили на земле.
Где сейчас стоит вечный город, была пустошь, и первые люди, выживая, словно черви, зарылись в землю. Это дало им возможность переждать и начать строить свой город. Прошло много поколений, но на поверхности зацвели сады, появились первые дома и вечный город Негасимый приобрёл свои очертания. Теперь в городе проживает десятки миллионов терпилоидов, но внизу, под землёй, так и остался нетронутый город.
Когда Кир учился в академии, их отправляли на патрулирование бесконечных коридоров. Но там, кроме обслуживающих роботов, никого не было. Тишина и забвение. Он тогда опустился на уровень 10, дальше не рискнул.
– Как далеко вниз они опускаются? – спросил его Виктор, с которым он вместе учился.
– Не знаю и знать не хочу, – ответил Кир, смотря в шахту, у которой даже дна не было видно.
В том городе царил идеальный порядок, будто люди недавно покинули его. Там были свои проспекты, если так можно их назвать, свои стадионы, спальные корпуса и развлекательные центры. Всё как наверху, но только наизнанку, всё это было под землёй.
Кир ещё оставался полицейским, воспользовался жетоном, и дверь в служебное помещение сразу разблокировалась. Посмотрел на редких людей, что, спустившись на пятый уровень, спешили по своим делам. Тяжело вздохнул и, переступив порог двери, плотно закрыл её за собой.
Грудь ещё ныла, но уже не так сильно. Прижимая ладонь к ране, он стал спускаться вниз. Автоматика определила, что идёт человек, и включила освещение. Кир проходил технические этажи, через которые тянулось огромное количество больших и малых труб. Где-то что-то щёлкало, шипело и гудело. Но, как и раньше, тут был идеальный порядок. Несколько раз встретил роботов-инженеров: они уступали ему дорогу и шли дальше по своим делам. Рой роботов-голем – это примитивные роботы,
