всем было сладко, а не стыдно или неловко.
Через полчаса, удовлетворённые и обессиленные, истощённые страстью, мы добрались до кровати. Постель была свежей, мягкой, от белья исходил тонкий аромат фиалки.
Он погладил меня по обнажённой коже спины, его рука, лениво спускающаяся по позвоночнику, остановилась на пояснице да там и замерла.
Говорить было не о чем. И незачем.
Я повернула голову и улыбнулась хозяину в лицо. Он улыбнулся в ответ и смотрел на меня до тех пор, пока я не заснула.
2
– Что там с сейфом? – допытывалась Лилия Аркадьевна, с которой мы повстречались в кафе через несколько дней после той ночи в гостинице. Сестра Немова барабанила ногой по ножке столика и вертела в руках кружку с кофе. Лилия Аркадьевна ненавидела кофе, так почему она его заказала? – Что ты всё время улыбаешься, будто миллион выиграла?
Правильно говорят, у удовлетворённой женщины меняется взгляд и выражение лица. И все случайные знакомые это считывают на подсознательном уровне.
– Я кое-что выяснила, только пока не хотела бы этого говорить, – уклончиво ответила я, смотря поверх плеча сестры Немова. – Скажите, Лилия Аркадьевна, если вы получите эти бумаги, разве не понимаете, что ваш брат заявит в полицию об их пропаже?
– Они на предъявителя, это раз, Филипп знает, что отец обещал их мне, это два. Он не станет поднимать шум. Он даже сам предлагал их мне, но настолько малую часть, что и разговоров быть не может.
Моя собеседница говорила быстро и эмоционально. Она мне лгала, я считала это сразу, но раз нанимательница хочет поиграть в эту игру, я была не против и спросила кк можно спокойнее:
– Тогда было бы разумнее согласиться хотя бы для видимости, не так ли?
Мы сидели за столиком напротив друг друга, и разговор грозил перейти на повышенные тона. Лилия Аркадьевна злилась каждый раз, когда я расспрашивала её о наследстве. В подробностях, которые всплывали по мере того, как я погружалась в это дело.
– Разве я наняла тебя консультантом? – сморщила нос женщина и заказала стакан свежевыжатого сока, оставив кофе нетронутым. – Ты должна узнать код от сейфа. А потом выкрасть то, что там лежит.
– Хорошо, я видела первую цифру. Три. Вошла как-то в кабинет без стука, ваш брат как раз открывал его.
Я врала, но Лилия Аркадьевна проглотит любую ложь. Слишком хотела, чтобы это оказалось правдой.
Немов сам сказал мне первую цифру кода от сейфа, наверное, ради того, чтобы посмотреть, как я отреагирую. Я только пожала плечами:
– Ты врёшь мне.
– И ты, – двумя пальцами он взял меня за подбородок и развернул лицом к свету. – В этом же и прелесть нашей связи, верно? Абсолютная, безудержная ложь. Без последствий.
Тогда мне показалось, что говорил он совсем о другом. О нашей встрече. И о будущих свиданиях.
А сейчас я смотрела на его сестру по отцу и думала о том, что между ними есть что-то общее.
