– сама серьёзность! Сума сойти! И где ты вдруг провинился?!
– Почему же сразу провинился? Просто не выспался… – странный гость растерянно уставился на Канэраки, которая уже принялась за остатки порошка.
– Ты никогда не высыпаешься, – вздохнул Михаил, утирая слёзы, и хлопнул вошедшего по плечу.
– А ты на меня ещё какую-нибудь соплячку в бреду повесь, и вообще спать перестану… – он отмахнулся от руки Призрака и презрительно фыркнул.
– Андрей!
Несколько минут мужчины многозначительно смотрели друг другу в глаза. Было даже ощущение, что они разговаривают друг с другом. Канэраки доела порошок и уставилась на них. До неё быстро дошло, что предмет их молчаливого спора – она. И что, по-видимому, Андрею придётся нянчиться с ней. Спустя несколько минут, девочка всё же решилась прервать их игру в гляделки:
– А можно я дверь закрою?..
– Мы поговорим снаружи, – ответил ровным голосом Михаил и, пропуская вперёд Андрея, вышел из комнаты.
Канэраки спешно закрыла дверь и, наконец, смогла сходить в туалет. Пара литров воды, выпитой не так давно, уже давали о себе знать. Закончив, девочка осторожно вышла из комнаты и ещё раз осмотрелась. Поймав своё отражение в зеркале, Канэраки разочарованно вздохнула. Пропитанная кровью одеревеневшая футболка свисала на такие же замаранные зелёные брюки. Их было не спасти… Придирчиво осмотрев рядом стоящий шкаф, девочка подошла к нему и осторожно открыла. Внутри на полках аккуратно были разложены стопки одежды. Немного покопавшись в них, Канэраки поняла, что на полках были футболки, спортивные штаны, толстовки, носки и довольно много странного нижнего белья одной из живущей здесь девочки. Внизу шкафа стояло несколько пар новых кроссовок. И всё было серого цвета! Что ж, очень удачно Канэраки оказалась здесь. Никто и не заметит, если отсюда пропадут футболка и штаны. Быстро переодевшись, она оставила лишь свои ботинки. Нижнее бельё девочка тоже трогать не стала: зачем ей такая роскошь? Его носит лишь элита, а не драные оборванки вроде неё.
Тихонько приоткрыв входную дверь, Канэраки заглянула в щель и, убедившись, что никто её не увидит, осторожно ступая, вышла. Сейчас единственным правильным решением девочке виделось возвращение домой. Как минимум, она хотела отоспаться в тишине и спокойствии без назойливых личностей, поедающих мыло, словно деликатес. В узком коридоре с окрашенными голубой краской стенами было ещё с десяток таких же дверей. С его концов были видны лестницы, а прямо по центру, по-видимому, находился освящённый уличным светом просторный холл, в котором, укрывшись за поворотом, спорили двое мужчин.
– Сколько ещё ты будешь вешать на меня таких экспонатов? – уже немного разгорячившись, спрашивал Андрей.
– Боишься опять провалиться? – спокойно и тихо спросил Михаил. – Или ты хочешь брать под опеку только Призраков?
– Она же безродная! Её родители даже не из Салютема!
– Все мы когда-то были безродными. Какая вообще разница?
– Ты
