дыхание. Как только освобождаюсь от тугого предмета, потираю затекшее запястье, не в силах скрыть праздный триумф и полное удовлетворение. – Переоденься и приведи себя в порядок, – он бросает взгляд в сторону большого картонного пакета, оставленного на столе. Я и не заметила, что у него в руках что-то есть, когда он вошел. – Нас ждут великие дела. Здесь ты найдешь все самое необходимое для свидания, – после этих слов он нежно целует меня в обнажённую коленку и, подмигнув, быстро ретируется, оставляя меня с биполярным расстройством, охарактеризовывающим мои чувства к нему, наедине.
Первое, что делаю – бегу в душ, едва ли не пританцовывая. Такое чувство, что я не смогу дышать, если обнаружу на теле еще хоть один комок грязи. Усиленно натираю кожу мочалкой, словно она способна снять с меня душок позора и стыда, оставленными в подарок экранной комнатой. Но в итоге только царапаю до красноты свою кожу.
Покидая кабину, провожу ладонью по запотевшему зеркалу, поднимая взор на девушку с аквамариновыми глазами.
Любой, кто меня не знает, скажет:
Какие у нее могут быть проблемы? Золотой ребенок. Привыкла с пеленок получать все самое лучшее. Личные водители, повара, учителя, любые возможности, любящие родители, огромная семья… Эта девчонка благословлена Аллахом, Вселенной, единым Богом.
Наверное, это самое страшное: иметь все и не чувствовать счастья.
Быть готовой отдать это самое все за то, что действительно тебе необходимо и недоступно. А может – и это самообман, и получив желаемое, ты не придешь к заветной гармонии и счастью.
Ты недостаточно хороша.
Ты не так умна и серьезна, как твои сестры.
Ты должна держать спину ровно, всегда улыбаться, выглядеть с иголочки для снимков камер.
Ты не можешь позволить себе слабость, не можешь позволить себе лишнее пятнышко от кофе на светлой парандже.
Ты не можешь выйти из резиденции без платка, даже если он слетел от ветра.
Ты не можешь смотреть на мужчин в офисе, об этом обязательно напишут в интернет-изданиях.
Ты не можешь, не можешь…
Тебе нельзя.
Ты родилась в роскошной семье, грех жаловаться.
Правда в том, что никакие деньги не способны сделать человека целостным, счастливым и гармоничным, если он живет не свою жизнь.
И для меня весь этот анмарский протокол с его правилами – гранитная плита на моих плечах, на груди. Плита, что неумолимо тянет меня к земле.
Отогнав от себя печальные мысли, я приступаю к сборам. Выбора платьев у меня нет – Коулман преподнёс мне облегающее атласное красное с открытой спиной. В пол. Я бы и сама такое выбрала, поэтому невольно любуюсь своим отражением в зеркале. К нему Мердер подобрал сверкающий чоккер, в котором я узнаю продукт «Лакшери Корп». Издевается он так что ли, или просто знает мои вкусы? Завершаю образ босоножками на завязках в греческом стиле.
Чистота тела, свежий парфюм, и я уже чувствую
